ОБЗОР ПРАКТИКИ
СОВЕТ АДВОКАТСКОЙ ПАЛАТЫ Г. МОСКВЫ
26 марта 2008 г.
(Д)
1. Квалификационная комиссия признает за каждым адвокатом право
вести одновременно несколько дел в судах и следственных органах при
условии соблюдения предписаний подп. 5 п. 1 ст. 9, п. 3 ст. 10 Кодекса
профессиональной этики адвоката.
...Федеральный судья Н. районного суда г. Москвы М. обратилась в
Адвокатскую палату г. Москвы с сообщением, указав, что в производстве
суда находится уголовное дело в отношении М. и В., обвиняемых в
совершении ряда преступлений.
Защиту подсудимого М. осуществляет адвокат И.; уголовное дело
назначалось к слушанию 12 октября 2007 г., после чего дважды
откладывалось - на 17 и на 24 октября 2007 г., всегда ввиду неявки
адвоката И. в судебное заседание, несмотря на то, что каждый раз
адвокат И. извещался лично о дате и времени рассмотрения дела. 24
октября 2007 г. дело вновь отложено слушанием ввиду неявки адвоката И.
в судебное заседание на 29 октября 2007 г. в 13.00; на протяжении
длительного времени - практически месяца адвокат И. умышленно
затягивает рассмотрение настоящего уголовного дела, срывая судебные
заседания свой неявкой по неизвестной суду причине, поскольку о
причинах неявки в суд адвокат не считает нужным сообщать суду; ввиду
изложенного заявитель просит принять меры к адвокату И., разъяснить
ему недопустимость неявки без уважительной причины в судебное
заседание и обязать являться в судебное заседание по вызовам суда.
15 ноября 2007 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы,
руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное
производство в отношении адвоката И. (распоряжение N 156), материалы
которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы.
Давая объяснения в заседании Квалификационной комиссии 7 декабря
2007 г., адвокат И. полностью подтвердил сведения, изложенные в его
письменных объяснениях, дополнительно пояснил, что 12 октября 2007 г.
адвокат присутствовал в судебном заседании, а слушание дела было
отложено из-за неявки прокурора ЮЗАО г. Москвы, утвердившего
обвинительное заключение, его заместителя или помощника, поскольку Н.
районный прокурор не захотел вступать в дело ввиду его большого
объема; 17 октября 2007 г. адвокат И. болел (сильное отравление), но
врача не вызывал, поскольку медицинская помощь ему была оказана его
женой, являющейся медицинским работником; 17 октября 2007 г. адвокат
И. по причине плохого самочувствия только один раз звонил в канцелярию
Н. районного суда г. Москвы, который в настоящее время находится в
помещении Московского городского суда, просил передать федеральному
судье М., что адвокат по причине болезни не сможет явиться в судебное
заседание; адвокат считает, что данная информация не была передана
судье; потом адвокату И. на мобильный телефон позвонила судья М. и
сообщила, что рассмотрение дела отложено на 24 октября 2007 г. в
13.00; 24 октября 2007 г. с утра адвокат И. поехал в Беляево в
Управление ФСКН по г. Москве для участия в ознакомлении совместно со
своим подзащитным с материалами уголовного дела, насчитывающего
200-250 листов; примерно в начале второго часа адвокату И. на
мобильный телефон позвонила судья Малова И.Е. и сообщила, что
рассмотрение дела отложено на 29 октября 2007 г.; в последующих
судебных заседаниях адвокат И. принимал участие, 29 ноября 2007 г. по
уголовному делу состоялись судебные прения, одному из подсудимых было
предоставлено последнее слово, после чего суд объявил перерыв до 10
декабря 2007 г., после которого суд удалился на совещание для
постановления приговора.
Выслушав объяснения адвоката И., изучив письменные материалы
дисциплинарного производства, обсудив доводы сообщения федерального
судьи Н. районного суда г. Москвы М. от 24 октября 2007 г. N 431,
Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями,
пришла к следующим выводам.
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан
честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и
своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные
интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской
Федерации средствами; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката
(подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса
профессиональной этики адвоката). За неисполнение либо ненадлежащее
исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность,
предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).
Участвуя или присутствуя на судопроизводстве, адвокат должен
соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства,
проявлять уважение к суду и другим участникам процесса (ч. 1 ст. 12
Кодекса профессиональной этики адвоката).
При невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное
время для участия в судебном заседании или следственном действии, а
также при намерении ходатайствовать о назначении другого времени для
их проведения адвокат должен заблаговременно уведомить об этом суд, а
также сообщить об этом другим адвокатам, участвующим в процессе, и
согласовать с ними время совершения процессуальных действий (п. 1 ст.
14 Кодекса профессиональной этики адвоката).
Адвокат И. оказывал юридическую помощь подсудимому М., уголовное
дело в отношении которого (а также в отношении В.) рассматривалось Н.
районным судом г. Москвы под председательством федерального судьи М.
Первое судебное заседание состоялось 12 октября 2007 г. В данное
судебное заседание адвокат И. явился, однако рассмотрение уголовного
дела было отложено на 17 октября 2007 г. в связи с неявкой
государственного обвинителя.
17 октября 2007 г. адвокат И. заболел, у него было сильное
отравление, в медицинское учреждение за помощью И. не обращался,
поскольку медицинская помощь была оказана его женой, являющейся
медицинским работником. Из объяснений адвоката следует, что в этот
день по причине плохого самочувствия только один раз звонил в
канцелярию Н. районного суда г. Москвы, который в настоящее время
находится в помещении Московского городского суда, и просил передать
федеральному судье М., что по причине болезни не сможет явиться в
судебное заседание, что данная информация не была передана судье; что
потом адвокату И. на мобильный телефон позвонила судья М. и сообщила,
что рассмотрение дела отложено на 24 октября 2007 г. в 13.00.
Квалификационная комиссия считает возможным признать достоверными
данные адвокатом И. объяснения о причине его неявки 17 октября 2007 г.
в Н. районный суд г. Москвы для участия в рассмотрении уголовного дела
в отношении М. и др., поскольку они никакими доказательствами не
опровергнуты, а из материалов дисциплинарного производства не
усматривается, что адвокат более одного раза использовал ссылку на
болезнь, не подтвержденную надлежащим образом оформленными
медицинскими документами, для оправдания своей неявки в суд для
участия в судебном разбирательстве, что, по мнению Комиссии,
опровергает довод заявителя о том, что якобы адвокат И. умышленно
затягивал рассмотрение уголовного дела.
24 октября 2007 г. рассмотрение уголовного дела в отношении М. и
других было назначено Н. районным судом г. Москвы на 13.00, о чем
адвокат И. был надлежащим образом уведомлен.
В этот день с утра адвокат Играев Н.В. поехал в Беляево в
Управление ФСКН по г. Москве для участия в ознакомлении совместно со
своим подзащитным Шереметом А.Б. с материалами уголовного дела N
164772, насчитывающего 200-250 листов; ознакомление с делом
затянулось, и примерно в начале второго часа адвокату Играеву Н.В. на
мобильный телефон позвонила судья Малова И.Е., сообщив, что
рассмотрение дела отложено на 29 октября 2007 г.
Факт участия адвоката И. 24 октября 2007 г. по ранее принятому
поручению об оказании юридической помощи в следственных действиях с
гражданином Ш. в ГДАП Службы по ЮЗАО УФСКН по г. Москве подтверждается
справкой, выданной начальником ГДАП подполковником юстиции Л., которая
вместе с письмом председателя президиума коллегии адвокатов З. была 7
ноября 2007 г. направлена федеральному судье Н. районного суда г.
Москвы М.
Квалификационная комиссия признает за каждым адвокатом право
вести одновременно несколько дел в разных судах и следственных органах
при условии соблюдения предписаний Кодекса профессиональной этики
адвоката о том, что адвокат не вправе принимать поручения на оказание
юридической помощи в количестве, заведомо большем, чем адвокат в
состоянии выполнить, и адвокат не должен принимать поручение, если его
исполнение будет препятствовать исполнению другого, ранее принятого
поручения (подп. 5 п. 1 ст. 9, п. 3 ст. 10 Кодекса профессиональной
этики адвоката).
В этой связи Квалификационная комиссия обращает внимание адвоката
И. на то, что адвокату следует таким образом планировать свою
занятость, чтобы, по возможности, исключить совпадение времени
производства следственных и судебных действий по делам разных
доверителей адвоката. Признавая, что в некоторых случаях такие
совпадения неизбежны и не зависят от воли адвоката, Квалификационная
комиссия отмечает, что лишь действительно неотложный характер
следственных и судебных действий по ранее принятому адвокатом
поручению об оказании юридической помощи (задержание доверителя,
участие в процедуре рассмотрения судом ходатайства следователя об
избрании в отношении доверителя меры пресечения в виде заключения под
стражу и т.п.) могут служить оправданием неявки адвоката в судебное
заседание, о дате которого он был заранее надлежащим образом
уведомлен.
Из имеющихся в материалах дисциплинарного производства
доказательств, представленных участниками дисциплинарного производства
на основе принципов состязательности и равенства прав участников
дисциплинарного производства, следует, что проводившиеся с Ш. 24
октября 2007 г. в порядке ст. 217 УПК РФ процессуальные действия -
ознакомление обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела
- исходя из их правовой природы неотложными не являлись. Ссылку на
затянувшееся ознакомление Ш., который "читал каждый лист", с
материалами дела как основание неявки адвоката И. 24 октября 2007 г. в
Н. районный суд г. Москвы для продолжения участия в рассмотрении
уголовного дела в отношении М. Квалификационная комиссия признает
недостаточно обоснованной.
Вместе с тем, оценивая неявку адвоката И. 24 октября 2007 г. в Н.
районный суд г. Москвы для продолжения участия в рассмотрении
уголовного дела в отношении М., Квалификационная комиссия учитывает,
что во всех последующих судебных заседаниях адвокат И. принимал
участие, уже 29 ноября 2007 г. по объемному уголовному делу состоялись
судебные прения, одному из подсудимых было предоставлено последнее
слово, после чего суд объявил перерыв до 10 декабря 2007 г., по
окончании которого суд удалился на совещание для постановления
приговора. Таким образом, неявка адвоката И. 24 октября 2007 г. не
воспрепятствовала суду рассмотреть объемное уголовное дело в разумный
срок.
Таким образом, Квалификационная комиссия приходит к выводу о том,
что с учетом конкретных обстоятельств настоящего дисциплинарного
производства, в том числе поведения адвоката И. после 24 октября 2007
г., в его действиях (бездействии), описанных в сообщении заявителя,
следует констатировать отсутствие нарушения норм законодательства об
адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) Кодекса профессиональной
этики адвоката.
На основании изложенного Квалификационная комиссия Адвокатской
палаты города Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона
"Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и
подп. 2 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, выносит
заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства в
отношении адвоката И. вследствие отсутствия в его действиях
(бездействии), описанных в сообщении федерального судьи Н. районного
суда г. Москвы М. от 24 октября 2007 г. N 431, нарушения норм
законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или)
Кодекса профессиональной этики адвоката.
Совет согласился с мнением Квалификационной комиссии.
2. Надлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей
перед доверителем предполагает не только исполнение предмета
соглашения, но и выполнение всех формальных процедур, предусмотренных
соглашением, в частности, условий о порядке расчетов, подписания акта
о приемке работ и т.д.
В Адвокатскую палату г. Москвы обратилась П. с жалобой на
действия адвоката С. В своей жалобе заявительница указала, что
19.10.2006 она заключила соглашение с адвокатом С. за N 89 об оказании
юридической помощи и представлении интересов ее матери Б. в качестве
потерпевшей по уголовному делу. Как указывает заявительница, адвокат
отказывался ездить в г. Жуковский для участия в следственных
действиях, постоянно вымогал у нее деньги, не предоставлял информации
о расследовании дела, скрывался от доверительницы, осуществлял
неквалифицированную юридическую помощь и не старался добиться
каких-либо позитивных результатов в пользу ее матери. Обратившись к
адвокату с требованием расторгнуть договор, вернуть переданное ею
вознаграждение, П. получила отказ от адвоката С., обусловленный, по ее
мнению, различного рода формальными причинами (предоставить
нотариально удостоверенную доверенность от ее матери и др.). П. просит
привлечь адвоката С. к дисциплинарной ответственности за ненадлежащее
исполнение своих профессиональных обязанностей и обязать его вернуть
полученный гонорар и переданные ему документы.
30 августа 2007 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы,
руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное
производство в отношении адвоката С. (распоряжение N 106), материалы
которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы.
В своих объяснениях адвокат С. указал, что с доводами,
приведенными в жалобе П., не согласен, юридическую помощь оказывал
надлежащим образом. В частности, по данному делу он подготовил и
направил в соответствующие государственные правоохранительные и другие
органы и организации более 30 жалоб, заявлений и ходатайств. Принимал
участие во всех следственных действиях, проводимых с потерпевшей Б.,
проводил опросы с их согласия акционеров и арендаторов спорного жилого
помещения, многократно выезжал в г. Жуковский, где находится спорное
жилое помещение и где проводились следственные действия. Неоднократно
был на личном приеме у руководителей прокуратуры г. Жуковского.
Подчеркнул, что, принимая во внимая, что соглашение расторгнуто по
инициативе П., которая отказалась подписать акт сдачи-приемки работ, в
настоящее время возвращает денежные средства П. В подтверждение своих
доводов адвокатом С. представлены соответствующие материалы,
свидетельствующие о его работе, общим объемом около 95 страниц
машинописного текста.
В заседании Квалификационной комиссии заявительница П.
подтвердила доводы, изложенные в жалобе, указав, что в соответствии с
пп. 4.2 и 4.3 дополнительного соглашения к соглашению N 89 от 19
октября 2006 г. основанием получения адвокатом гонорара является акт
подписания сторонами о выполнении предмета настоящего соглашения. В
случае неподписания акта о выполненных работах внесенный по этому
соглашению гонорар возвращается доверителю в полном объеме. П. акт о
выполненных работах не подписывала, гонорар ей не был возвращен.
Адвокат С. подтвердил доводы, изложенные в своем письменном
объяснении, дополнительно отметил, что денежные средства, внесенные
П., возвращает со счета адвокатской конторы из отработанного гонорара
по другим делам.
Квалификационная комиссия, изучив письменные материалы
дисциплинарного производства, выслушав доводы жалобы П., объяснения
адвоката С., проведя голосование именными бюллетенями, пришла к
следующим выводам.
Адвокатом С. 19 октября 2006 г. было заключено соглашение с гр.
П. об оказании юридической помощи матери П. - Б. на представление
интересов Б. в уголовном деле. 10 мая 2006 г. было заключено
дополнительное соглашение, где, в частности, указано, что "основанием
получения адвокатом гонорара является акт, подписанный сторонами о
выполнении предмета настоящего соглашения (п. 4.2)" и "в случае
неподписания акта о выполнении предмета настоящего соглашения
Доверителем внесенный по настоящему дополнительному соглашению гонорар
возвращается Доверителю в полном объеме (п. 4.3)".
Как установлено по материалам дисциплинарного производства и
объяснениям адвоката С. и заявительницы П., П. была неудовлетворена
работой адвоката и акт о выполненных работах не подписывала. Вопреки
условиям соглашения адвокат С. списал гонорар на свой счет, т.е.
самовольно распорядился вверенными ему денежными средствами доверителя
и впоследствии осуществлял выплату этих денежных средств
доверительнице частями из сумм гонорара по своим другим делам.
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан
честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и
своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные
интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской
Федерации средствами; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката
(подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса
профессиональной этики адвоката). За неисполнение либо ненадлежащее
исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность,
предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).
Надлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей перед
доверителем предполагает не только исполнение предмета соглашения, но
и выполнение всех формальных процедур, предусмотренных соглашением, в
частности, условий о порядке расчетов, подписания акта о приемке
работ, перечисления денежных средств и т.д. В этой части
Квалификационная комиссия констатирует, что адвокатом С. свои
профессиональные обязанности исполнены ненадлежащим образом. Адвокат
не имел права распоряжаться внесенной суммой гонорара, не урегулировав
в законном порядке разногласия со своим доверителем.
В части, относящейся к вопросам надлежащего исполнения своих
обязательств по предмету соглашения, Квалификационная комиссия
считает, что объем исполненной адвокатом юридической помощи по делу
является достаточным и не может быть подвергнут критическому
осмыслению с точки зрения, что адвокат не добился позитивных
результатов и поэтому он виноват.
Квалификационная комиссия по результатам разбирательства, с
учетом результатов голосования именными бюллетенями, руководствуясь п.
7 ст. 33 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре
в Российской Федерации" и подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной
этики адвоката, вынесла заключение о наличии в действиях адвоката С.,
описанных в жалобе П., нарушений норм законодательства об адвокатуре и
адвокатской деятельности и (или) Кодекса профессиональной этики
адвоката.
На заседании Совета было принято решение о прекращении данного
дисциплинарного производства вследствие примирения лица, подавшего
жалобу, и адвоката (подп. 4 п. 1 ст. 25 Кодекса профессиональной этики
адвоката).
3. В соответствии с требованиями п. 1 ч. 1 ст. 7 Федерального
закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской
Федерации" адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать
права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными
законодательством Российской Федерации средствами.
...Настоящее дисциплинарное производство возбуждено президентом
Адвокатской палаты г. Москвы в связи с поступившей в Адвокатскую
палату г. Москвы просьбой гражданки Д. привлечь к дисциплинарной
ответственности адвоката В., который, заключив с ней соглашение на
ведение в суде ее гражданского дела и получив в качестве
вознаграждения за работу 60000 рублей, выполнил свои обязанности по
соглашению не в полной мере - участвовал не во всех судебных
заседаниях, не заявил ходатайств о вызове и допросе свидетелей, не
поддержал ее, когда она в судебном заседании фактически заявила о
подложности представленных ответчиком доказательств, а после того, как
она заявила ему о расторжении соглашения, не возвратил ей доверенность
на ведение дела и другие документы. Как считает заявительница, из-за
пассивности адвоката судом ей было в иске отказано.
В подтверждение изложенного в жалобе заявительница представила в
Квалификационную комиссию копии соглашения между нею и адвокатом В.,
копии договора поручения между С. и адвокатом В., копии искового
заявления, ходатайств о направлении запросов в различные организации,
а также копию протоколов судебного заседания.
12 сентября 2007 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы,
руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное
производство в отношении адвоката В. (распоряжение N 109), материалы
которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы.
В заседание Квалификационной комиссии явилась представительница
Д. по доверенности - адвокат Ф., которая полностью подтвердила доводы
жалобы.
Адвокат В., будучи надлежащим образом извещен о времени
рассмотрения Квалификационной Комиссией поступившей в отношении него
жалобы, в заседание комиссии не явился, ходатайства об отложении
разбирательства не заявлял. Квалификационная комиссия считает
возможным в соответствии с ч. 3 ст. 23 Кодекса профессиональной этики
адвоката рассмотреть настоящее дисциплинарное производство в
отсутствие адвоката В.
Из представленных Комиссии копий документов следует, что
заявительницей с адвокатом В. 11 декабря 2006 года было заключено
соглашение, по которому адвокат В. за вознаграждение в сумме 30000
рублей принял поручение о составлении искового заявления, подготовке к
судебному заседанию, участию в суде и заключению мирового соглашения.
Между адвокатом В. и С. (по сообщению представителя заявительницы С. -
помощник адвоката), как следует из текста этого договора, заключен
договор поручения, по которому адвокат В., именуемый поверенным,
обязуется перед С., именуемым доверителем, передать в бухгалтерию
коллегии 30000 + 30000 рублей. Этот договор подписан С. и не В., как
следовало ожидать из преамбульной части этого договора, а Д., которая
в качестве участницы договора в нем не указана.
Из копии искового заявления о расторжении договора ренты, копий
ходатайств усматривается, что эти документы подписаны не Д. и не В., а
С. В исковом заявлении содержится просьба о вызове в судебное
заседание в качестве свидетелей двух человек - Е. и Б.
Из протоколов судебных заседаний следует, что по делу проведено
три судебных заседания. Адвокат В. не принимал участия в проведении
только одного судебного заседания, которое не состоялось из-за неявки
всех участвующих в деле лиц - истицы, ее представителей и
представителей ответчика. В следующее судебное заседание, названное в
протоколе предварительным, явились как сама истица, так и ее
представители - адвокат В. и С. (в протоколе судебного заседания
указано, что его полномочия подтверждены доверенностью, которая
имеется в деле). Представитель ответчика не явился. Представителем
истицы заявлено ходатайство о вызове и допросе в качестве свидетеля Е.
(просьба о его допросе содержалась в исковом заявлении). Суд определил
рассмотреть это ходатайство в следующем судебном заседании в
присутствии ответчика.
В следующем судебном заседании, в котором дело было рассмотрено
по существу, адвокат В. принимал участие. В судебном заседании
участвовал в качестве представителя истицы также и С. Судом допрошен
свидетель Е., о допросе которого ходатайствовал представитель истца в
предыдущем судебном заседании. Второй свидетель, упомянутый в исковом
заявлении, судом не вызывался и, соответственно, не допрашивался.
Каких-либо ходатайств или заявлений по этому поводу от адвоката В. не
последовало. Каких-либо иных ходатайств представители истицы также не
заявляли.
В протоколе судебного заседания зафиксировано, что на вопрос
председательствующего о том, почему ею подписан документ об отсутствии
претензий к обслуживавшим ее патронажным сестрам, истица ответила, что
подписала такой отзыв потому, что ей было жалко "девочек, которые ей
помогали".
Изучив указанные копии документов, Квалификационная комиссия
приходит к выводу о том, что претензии к адвокату В. по поводу его
участия не во всех судебных заседаниях и по поводу того, что он не
поддержал истицу, когда она заявила о подложности представленных
ответчиком доказательств (писем об отсутствии претензий к патронажным
сестрам), являются неосновательными.
В то же время Квалификационная комиссия приходит к выводу о том,
что адвокат В. в нарушение требований п. 1 ч. 1 ст. 7 Федерального
закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской
Федерации" не выполнил возложенной на него обязанности честно, разумно
и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми
не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами. В
частности, адвокат В. не реагировал должным образом на то, что судом
по ходатайству представителя истицы был допрошен только один свидетель
из двоих поименованных в исковом заявлении свидетелей. Адвокат В.
фактически переложил часть своих обязанностей на помощника адвоката
С., который подписал как исковое заявление, так и ходатайства об
истребовании судом необходимых запросов, а также принимал участие в
судебном заседании, - т.е. совершал действия, по своему характеру
относящиеся к адвокатской деятельности, чем помощник адвоката в силу
ч. 2 ст. 27 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" заниматься не вправе (при этом сам
адвокат В. ни искового заявления, ни ходатайств не подписывал).
Кроме того, в нарушение п. 6 ст. 10 Кодекса профессиональной
этики адвоката после того, как Д. заявила о расторжении соглашения с
ним, адвокат В. не возвратил ей доверенность на ведение ее дела.
Причем, как утверждает заявительница, доверенность не была ей
возвращена в качестве своего рода санкции за ее отказ подписать акт о
выполнении адвокатом его обязанностей.
На основании изложенного, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального
закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской
Федерации" и подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики
адвоката, Квалификационная комиссия выносит заключение о нарушении
адвокатом В. п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и п. 6 ст. 10
Кодекса профессиональной этики адвоката.
На заседании Совета было принято решение о прекращении данного
дисциплинарного производства вследствие примирения лица, подавшего
жалобу, и адвоката (подп. 4 п. 1 ст. 25 Кодекса профессиональной этики
адвоката). |