Страницы: 1 2
ОБЗОР ДИСЦИПЛИНАРНОЙ ПРАКТИКИ
(ПО СОСТОЯНИЮ НА 30.06.2008)
ПИСЬМО
СОВЕТ АДВОКАТСКОЙ ПАЛАТЫ Г. МОСКВЫ
30 июня 2008 г.
(Д)
(Извлечение)
1. Используя различные методы и способы своей защиты в случае
возникновения конфликтной ситуации со своим бывшим доверителем,
адвокат должен соблюдать требования законодательства об адвокатской
деятельности и адвокатуре.
26 ноября 2007 г. в Адвокатскую палату г. Москвы обратился с
жалобой С. В своей жалобе он просит рассмотреть вопрос о привлечении
адвоката Х., осуществляющего адвокатскую деятельность в адвокатском
кабинете, к дисциплинарной ответственности, указав следующее. В
отношении С. УВД Московской области по факту конфликта между ним и его
соседями по улице в пос. В., во время которого С. избил соседа П. и
нанес ему поверхностное ножевое ранение, было возбуждено уголовное
дело. Для защиты своих интересов С. пригласил адвоката Х. и заключил с
ним соглашение на участие в уголовном деле на предварительном
следствии и в суде первой инстанции. Сумма гонорара была оговорена и
выплачена заявителем в размере 60 тыс. рублей. Примерно через месяц
соглашение было расторгнуто по инициативе С., так как он был недоволен
работой своего защитника. Адвокат Х. официально участвовал только в
одном следственном мероприятии - его допросе. А далее стал
предпринимать действия, не согласованные с заявителем и искажающие его
положение: писал без ведома С. жалобы в Генеральную прокуратуру, в
Администрацию Президента РФ, в ООН. После расторжения соглашения о
юридической помощи адвокат Х. не возвратил С. часть гонорара, хотя
участия в суде первой инстанции по его уголовному делу не принимал, да
и самого судебного разбирательства еще не было. Как указано в жалобе,
после расторжения соглашения адвокат Х. вопреки закону об адвокатуре,
вопреки Кодексу профессиональной этики адвоката стал писать жалобы в
органы прокуратуры и ФСБ, используя полученную от С. как его бывшего
доверителя информацию, требуя, чтобы отменили постановление о
приостановлении производства по уголовному делу, возобновили
предварительное расследование и осудили С. за покушение на убийство,
хотя следствие такого обвинения не предъявляло. С. указывает, что тем
самым адвокат Х., его бывший защитник, превратился в его самого
активного обвинителя. Заявитель считает, что адвокат, который требует
привлечь к уголовной ответственности своего бывшего доверителя,
поступает аморально и противозаконно, умаляет честь и достоинство
адвокатского сообщества.
К своей жалобе С. приложил ксерокопии различных документов общим
объемом 60 страниц, свидетельствующих, по его мнению, о дисциплинарном
проступке адвоката Х.
28 ноября 2007 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы,
руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное
производство в отношении адвоката Х. (распоряжение N 164), материалы
которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы.
В своих письменных объяснениях адвокат Х. привел следующие
доводы, непосредственно относящиеся к сути жалобы С. В частности,
соглашение на оказание юридической помощи С. было заключено 10 августа
2005 г. Оплата труда адвоката в размере 60000 рублей была внесена С. и
помещена адвокатом на свой счет в Сбербанке, имеются копии
соответствующих приходных кассовых ордеров. На соглашении имеется
запись С. от 23.09.2005 о том, что он претензий к работе адвоката не
имеет. Далее имеется запись адвоката о том, что соглашение расторгнуто
письменно 06.10.2005 по заказному письму С. Далее адвокат Х.
указывает, что после расторжения соглашения С., его супруга и друг их
семьи Ф., представляющийся подполковником ФСБ, стали осуществлять в
отношении адвоката и его семьи различные незаконные действия. В
частности, он стал получать от С. "подлинные письма-угрозы", "С. и его
друзья подъехали на машине к дому, где живет адвокат, и выкрикивали
националистические лозунги, производили выстрелы из пистолета и т.д.".
Х. 07.10.2005 проинформировал о подобных угрозах со стороны С.
ОВД "Алексеевский", органы прокуратуры г. Москвы, ФСБ и др. инстанции.
Х. также указывает, что клеветнические письма от С. поступали в
различные инстанции и после октября 2005 г., С. по-прежнему
осуществлял в отношении адвоката Х. различные противозаконные
действия, а также требовал от Х. возврата 5 тысяч долларов США, якобы
переданных адвокату за его работу. Адвокат Х., полагая, что в
действиях С. содержатся признаки преступления, неоднократно обращался
с заявлениями в различные правоохранительные органы. В этих заявлениях
он просил возбудить против С. уголовное дело и, в частности, указывал,
что он в августе 2005 года (см. соглашение от 10.09.2005) оказывал С.
юридическую помощь и как адвокат установил факты, свидетельствующие о
совершении последним преступления.
В частности, им (адвокатом) установлен прямой очевидец
преступления С. - его сосед гр-н Л., чьи показания изменяют
квалификацию преступления со ст. 119 УК РФ на более тяжкую - покушение
- на ст. 105 УК РФ, гр. С. ранее уже был дважды судим за хищение и
поджог, 37 раз доставлялся в медвытрезвитель. После того, как С. узнал
о "новых" фактах, установленных адвокатом по его уголовному делу
(август 2005 года), он стал обманывать следствие, пытался подкупить
адвоката и т.д. Последнее заявление Х. о возбуждении уголовного дела
датировано 17.03.2007.
В целях защиты своих прав и законных интересов Х. обратился в Д.
городской суд с исковым заявлением о защите чести и достоинства,
деловой репутации, компенсации морального вреда (решением суда в иске
Х. отказано - прим. Кв. комиссии).
К своим объяснениям Х. приложил ксерокопии различных документов,
писем, обращений в различные организации и т.д. объемом 97 страниц.
Адвокат Х. на заседание Квалификационной комиссии не явился,
представил заявление с просьбой рассмотреть дисциплинарное
производство в его отсутствие, т.к. он был болен.
В силу п. 3 ст. 23 КПЭА неявка кого-либо из участников
дисциплинарного производства не является основанием для отложения
разбирательства; в этом случае Квалификационная комиссия рассматривает
дело по существу по имеющимся материалам и выслушивает тех участников
производства, которые явились на заседание комиссии.
Заявитель жалобы С., явившись на заседание комиссии, подтвердил
доводы, изложенные в своей жалобе. Дополнительно пояснил, что о
движении его уголовного дела (август 2005 года) ничего не знает,
конфликтная ситуация с адвокатом возникла после того, как С. обратился
с письмом от 27.09.2005 к адвокату с просьбой расторгнуть договор, так
как, по его мнению, адвокат ничего не делал, избрал неверную форму
защиты, объявив везде, что С. - политический диссидент.
Выслушав объяснения заявителя жалобы С., изучив письменные
материалы дисциплинарного производства, Квалификационная комиссия,
проведя голосование письменными бюллетенями, пришла к следующим
выводам.
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан
честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и
своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные
интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской
Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката
(подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса
профессиональной этики адвоката). За неисполнение либо ненадлежащее
исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность,
предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).
10 августа 2005 года адвокат Х. заключил соглашение с гр-ном С.
на оказание последнему юридической помощи. Предметом соглашения
являлось оказание юридической помощи в суде первой инстанции (Д. гор.
суд Московской области), на предварительном следствии. 27 сентября
2005 г. С. обратился с письмом к адвокату Х., в котором выразил
желание расторгнуть это соглашение ввиду неудовлетворительной работы
адвоката. На бланке соглашения имеются следующие записи:
1. Претензий к работе адвоката не имеется. Подпись С.,
датированная 23.09.2005.
2. Договор расторгнут устно, а письменно 06.10.2005 по заказному
письму гр. С. (от 07.10.2005 - мною направлено заявление о возбуждении
уголовного дела против гр. С. по вымогательству, мошенничеству и др.
ст. УК РФ в СУ при УВД Д. района Московской области. Имеется подпись
адвоката Х.).
С. в своей жалобе и устных пояснениях, данных им на заседании
Квалификационной комиссии, также указывал, что действительно обращался
к адвокату Х. за оказанием юридической помощи в связи с тем, что Д.
УВД Московской области в отношении него было возбуждено уголовное дело
по факту конфликта между С. и его соседями по улице в пос. В.
Московской области, во время которого он избил своего соседа и нанес
ему поверхностные ножевые ранения. Впоследствии в конце сентября,
будучи неудовлетворенным работой адвоката, С. выразил желание
расторгнуть соглашение об оказании ему юридической помощи.
В связи с истечением сроков давности привлечения к дисциплинарной
ответственности Квалификационная комиссия не рассматривала доводы,
приведенные в жалобе С., о ненадлежащем исполнении адвокатом Х. своих
профессиональных обязанностей перед доверителем.
Вместе с тем Квалификационная комиссия отмечает, что
исследованные материалы дисциплинарного производства, письменные
объяснения адвоката Х., устные пояснения, данные в заседании комиссии
заявителем жалобы С., неопровержимо свидетельствуют о том, что адвокат
Х. оказывал юридическую помощь своему доверителю С. в период с 10
августа 2005 г. (дата заключения соглашения) по 23 сентября 2005 г. и
в соответствии со ст. 8 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и ст. 6 Кодекса
профессиональной этики адвоката являлся носителем адвокатской тайны в
отношении своего доверителя С.
В своей жалобе С. указывает, что после расторжения соглашения с
адвокатом Х. последний стал писать жалобы на С. в органы прокуратуры и
ФСБ, используя полученную от него как от бывшего доверителя
информацию. В частности, требовал отменить постановление о
приостановлении производства по уголовному делу С., возобновить
предварительное расследование и осудить С. за покушение на убийство,
хотя следствие такого обвинения ему не предъявляло. По мнению С., его
бывший защитник Х. превратился в его самого активного обвинителя.
Исследуя представленные материалы дисциплинарного производства в
этой части жалобы С., Квалификационная комиссия констатирует
следующее.
Адвокат Х., полагая, что против него С. совершаются различного
рода противозаконные действия и, опасаясь за свою жизнь, здоровье и
личную безопасность, неоднократно обращался в правоохранительные
органы, суд и различные государственные органы с заявлениями,
жалобами, просьбами возбудить в отношении С. уголовное дело, оградить
его от оскорблений С. и т.д. В частности, Х. обращался с заявлением в
ОВД "Алексеевский" 16.10.2005, 09.07.2006, 17.03.2007 с просьбой
возбудить уголовное дело против С. и его супруги, подавал в Д.
городской суд Московской области исковое заявление о защите чести и
достоинства, деловой репутации, компенсации морального вреда (ответчик
С.).
В своих заявлениях, обращениях и жалобах, направленных в
различные правоохранительные и государственные органы, и заявлениях от
имени Х. как адвоката, осуществляющего адвокатскую деятельность в
адвокатском кабинете, Х. излагает и приводит факты, которые, по его
мнению, свидетельствуют о противоправном поведении С.
Вместе с тем Квалификационная комиссия отмечает, что в ряде
подобных документов, подготовленных и подписанных Х., содержатся
сведения, полученные им от своего бывшего доверителя, информация о
доверителе, ставшие известные адвокату в процессе оказания юридической
помощи. Например, в заявлении о преступлении, адресованном 17.03.2007
в ОВД "Алексеевский", Х. указывает: "...в процессе моего адвокатского
расследования был выявлен прямой очевидец преступления гр. С. - гр.
Л., сообщивший обо всех деталях преступления гр. С...."; в исковом
заявлении, поданном в Д. городской суд 01.11.2007: "...однако С-вы от
меня скрыли факты о прошлых "заслугах" С., которые я стал выявлять в
ходе своего адвокатского расследования... А именно: С. был осужден
судом за кражу и хищение...осужден за умышленный поджог дома". Далее
он указывает, что, проводя адвокатское расследование, "установил
очевидца преступления С. - Л. и провел с ним профилактическую беседу,
акцентируя внимание на уголовной ответственности граждан РФ за
сокрытие преступления, соучастие в преступлении. После этой беседы Л.
подробно рассказал адвокату, как он был очевидцем преступления С., так
как стоял от него в 10 шагах".
Изложенное приводит Квалификационную комиссию к выводу о том, что
адвокат Х. как гражданин РФ вправе был принимать адекватные действия
защиты при наличии каких-либо угроз, оскорблений в его адрес, защищать
свои честь, достоинство и деловую репутацию. Вместе с тем в
компетенцию Квалификационной комиссии не входит как исследование
доказательств, свидетельствующих о противоправных действиях, как
утверждает адвокат Х., совершенных со стороны его бывшего доверителя
С., так и способов и методов избранной Х. защиты себя, своей семьи и
своего имени.
Однако Квалификационная комиссия вынуждена согласиться с доводами
заявителя о том, что, используя различные методы и способы своей
защиты, адвокат Х. нарушил требования ст. 8 Федерального закона "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и пп. 2,
3, 4, 5 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката. В частности,
адвоката Х. его доверитель не освобождал от обязанности хранить
профессиональную тайну. Использование адвокатом Х. без согласия своего
бывшего доверителя, а срок хранения тайны не ограничен во времени,
сведений, сообщенных ему бывшим доверителем, для обоснования своей
позиции по гражданскому делу в Д. городском суде вряд ли можно
признать разумно необходимым. Раскрытие адвокатом сведений недопустимо
ни при каких обстоятельствах. Профессия адвоката призвана защищать в
том числе и преступника, но делать это только не запрещенными законом
средствами. Изобличать лицо в совершении преступления не является и не
может являться задачей адвокатуры (см. "Адвокатская тайна" под ред.
В.Н. Буробина, 2006 г.).
На основании изложенного Квалификационная комиссия Адвокатской
палаты города Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона
"Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и
подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, выносит
заключение о нарушении адвокатом Х. при обстоятельствах, описанных в
жалобе С., требований ст. 8 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и пп. 2, 3, 4, 5 ст.
6 Кодекса профессиональной этики адвоката.
Совет согласился с мнением Квалификационной комиссии и вынес
адвокату Х. дисциплинарное взыскание в форме предупреждения.
2. Согласившись исполнять обязанности дежурного адвоката в суде,
адвокат тем самым возложил на себя обязанность оказывать юридическую
помощь в порядке ст. 51 УПК РФ и обеспечивать доступ граждан к
правосудию.
Федеральный судья М. районного суда г. Москвы К. обратился в
Адвокатскую палату г. Москвы с сообщением, указав, что 24 января 2008
года в М. районном суде г. Москвы рассматривался ряд ходатайств
следователей о продлении сроков содержания под стражей обвиняемых. Для
участия в судебных заседаниях по рассмотрению упомянутых ходатайств в
качестве защитника из юридической конторы МГКА был направлен адвокат
Ю., которая, находясь в зале судебного заседания, отказалась оказывать
юридическую помощь и участвовать в рассмотрении ходатайства
следователя о продлении срока содержания под стражей обвиняемого О.,
поскольку в материалах, представленных в суд для обоснования
заявленного ходатайства, отсутствует постановление следователя об
оплате услуг защитника, которые адвокат может оказать О. при
рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания под стражей.
Заявитель считает поведение адвоката Ю. недопустимым для защитника и
просит возбудить в отношении Ю. дисциплинарное производство.
К данному обращению приложена ксерокопия протокола судебного
заседания от 24 января 2008 года.
"Докладывается явка:
Обвиняемый: О. - доставлен.
Защитник Ю. - отказалась принимать участие в судебном заседании,
поскольку следователем Ч. не представлено постановление на оплату
услуг защитника.
Обсуждается возможность проведения судебного заседания в
отсутствие защитника.
Обвиняемый: считаю, что можно рассматривать без защитника,
поскольку я не нуждаюсь в его услугах.
Помощник прокурора: поскольку обвиняемый не возражает против
рассмотрения ходатайства следователя в отсутствие защитника, я считаю,
что можно продолжить рассмотрение ходатайства...".
12 февраля 2008 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы,
руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное
производство в отношении адвоката Ю. (распоряжение N 12), материалы
которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы.
Адвокат Ю. в своих письменных объяснениях указала, что 24 января
2008 г. она дежурила в М. районном суде, обеспечивая участие адвоката
в рассмотрении ходатайств следственных органов о заключении под
стражу/продлении срока содержания под стражей
подозреваемых/обвиняемых. Дежурный судья передал ей для ознакомления
находившиеся в его производстве и подлежащие рассмотрению в порядке
ст. 108, 109 УПК РФ материалы, в том числе и материал в отношении О.,
представленный следователем СО при ОВД по К. району г. Москвы Ч. При
ознакомлении с данным материалом она обнаружила отсутствие в нем
постановления следователя о назначении адвоката, графика выполнения
адвокатом работы, постановления следователя об оплате труда адвоката
за счет государства (комплект этих документов требуют представлять для
оплаты услуг адвоката бухгалтерии следственных органов). На вопрос
адвоката Ю. по поводу отсутствующих документов судья К. ответил, что
наличие или отсутствие их в материалах дела его не интересует, ему
необходим адвокат для рассмотрения ходатайства, а все вопросы,
касающиеся документов, она должна решать со следователем Ч. Используя
в качестве правового основания отсутствие в материале постановления
следователя о назначении защитника, а также телефонограммы следователя
в АК о необходимости предоставить защитника для рассмотрения судом
ходатайства в отношении О., адвокат приняла решение о неучастии в
рассмотрении данного ходатайства, о чем поставила в известность судью
К. При рассмотрении указанного материала адвокат Ю. находилась в зале
суда. Судья К., не указав ее в качестве участника процесса при
объявлении состава суда, не имея ее ордера на участие в рассмотрении
ходатайства, по ходу заседания обратился к ней с вопросом, не желает
ли она принять участие в его рассмотрении. Адвокат ответила
отрицательно, сославшись на то, что следователь не назначил адвоката
для участия в рассмотрении представленного им в суд материала. Адвокат
Ю. не отрицает, что до начала судебного заседания выражала
недовольство тем, что следователем не представлены документы,
необходимые для оплаты работы адвоката, однако в судебном заседании,
участником которого не являлась, в качестве причины своего неучастия в
рассмотрении ходатайства сослалась именно на то, что следователь не
назначил адвоката для участия в его рассмотрении. Принести замечания
на протокол судебного заседания, не будучи участником уголовного
процесса, она не могла. Адвокат Ю. считает необходимым отметить, что
адвокаты АК в связи со спецификой района выполняют большой объем
работы в порядке ст. 51 УПК РФ, в том числе и при рассмотрении судом
ходатайств следователей/дознавателей в порядке ст. 108, 109 УПК РФ.
Однако вопросы оплаты труда адвокатов решаются крайне неэффективно:
мало того, что адвокатам приходится "бегать" за
следователями/дознавателями для того, чтобы получить от них все
необходимые, правильно оформленные документы для оплаты, так еще и
финансовые органы, которым выставляются счета, находят любые зацепки
для того, чтобы их не оплачивать.
На заседании Квалификационной комиссии адвокат Ю. подтвердила
доводы, изложенные в письменных объяснениях, дополнительно пояснив,
что как дежурный адвокат в этот день в качестве защитника она уже
принимала участие в других судебных заседаниях, которые проходили в
этом же зале.
Выслушав объяснения представителя адвоката Ю., изучив письменные
материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы сообщения
федерального судьи М. районного суда г. Москвы К., Квалификационная
комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим
выводам.
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан
честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и
своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные
интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской
Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката
(подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса
профессиональной этики адвоката). За неисполнение либо ненадлежащее
исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность,
предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).
Решениями Совета Адвокатской палаты г. Москвы N 1 от 16 декабря
2002 г. "О порядке участия адвокатов в качестве защитников в уголовном
судопроизводстве по назначению и порядке оказания гражданам Российской
Федерации юридической помощи бесплатно" и N 8 от 25 марта 2004 г. "Об
определении порядка оказания юридической помощи адвокатами,
участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по
назначению" установлено, что в целях выполнения требования закона об
обязательном участии адвоката в качестве защитника по назначению в
случаях задержания подозреваемого (обвиняемого), а также рассмотрения
судом ходатайства об избрании в отношении подозреваемого (обвиняемого)
в качестве меры пресечения заключение под стражу руководителями
адвокатских образований и их структурных подразделений организуется
дежурство адвокатов в помещениях судов, правоохранительных органов или
адвокатских образованиях, а также и на дому.
В соответствии с требованиями Совета Адвокатской палаты г.
Москвы, а также устоявшейся практикой и сложившимися обычаями члены
Московской городской коллегии адвокатов осуществляют такое дежурство в
том числе и в М. районном суде г. Москвы (адвокатская контора МГКА).
Адвокат Ю. 24 января 2008 г. исполняла обязанности дежурного
адвоката в М. районном суде г. Москвы и в этот день, как она сама
заявила на заседании Квалификационной комиссии, постоянно находилась в
зале судебного заседания, где рассматривал дела дежурный судья,
принимала участие в качестве защитника в рассмотрении нескольких
ходатайств следственных органов о заключении под стражу (продлении
срока содержания под стражей) подозреваемых/обвиняемых.
Дежурный судья К. передал адвокату Ю. для ознакомления
находящиеся в производстве материалы, в том числе и материал в
отношении О., представленный следователем.
Изучив эти материалы, адвокат Ю. обнаружила отсутствие
постановления следователя о назначении адвоката в порядке ст. 51 УПК
РФ, графика выполнения работы адвокатом, постановления следователя об
оплате труда адвоката. На вопрос адвоката по поводу отсутствия этих
документов судья ответил, что все вопросы по данному поводу адвокат
должна решать со следователем.
Адвокат Ю. приняла решение о своем неучастии в рассмотрении
данного ходатайства, так как в материалах дела отсутствовало
постановление следователя о назначении защитника, а также
отсутствовала и телефонограмма следователя в АК о необходимости
предоставить защитника для рассмотрения ходатайства в отношении О. О
данном решении адвокат Ю. проинформировала судью.
В ксерокопии судебного заседания от 24 января 2008 г. (судебное
заседание открыто в 14 часов 20 минут) имеется запись о том, что
"защитник Ю. отказалась принимать участие в судебном заседании,
поскольку следователем Ч. не представлено постановление на уплату
услуг защитника...".
Квалификационная комиссия считает, что действия адвоката Ю. в
данной ситуации являются небезупречными. Согласившись исполнять
обязанности дежурного адвоката в данном суде, адвокат тем самым
возложила на себя обязанности оказывать юридическую помощь в порядке
ст. 51 УПК РФ и обеспечивать доступ граждан к правосудию. Соблюдение
же всех формальных установлений, а именно: вынесение следователем
постановления об оплате труда адвоката и т.д., вряд ли можно признать
безусловным. Адвокат конституировала себя в качестве дежурного
адвоката, постоянно находилась в зале, где рассматривал дела дежурный
судья, принимала участие в их рассмотрении (до 16 часов 20 минут) и в
силу сложившегося порядка в этот день и в этих обстоятельствах обязана
была принять участие в данном судебном заседании под председательством
судьи К.
На основании изложенного Квалификационная комиссия Адвокатской
палаты города Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона
"Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и
подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, выносит
заключение о нарушении адвокатом Ю. при обстоятельствах, описанных в
сообщении федерального судьи М. районного суда г. Москвы К., подп. 2
п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации", ч. 1 ст. 12 Кодекса
профессиональной этики адвоката.
Совет согласился с заключением Квалификационной комиссии и
прекратил дисциплинарное производство вследствие малозначительности
совершенного адвокатом проступка с указанием на допущенные нарушения.
3. За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих
обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную
Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в
Российской Федерации" (подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7, п. 2 ст. 7 названного
Закона).
В Адвокатскую палату г. Москвы обратился представитель фирмы "Т."
К. с жалобой на действия адвоката Х., в которой он сообщил, что 16
августа 2006 г. между фирмой "Т." и адвокатом Х. был заключен договор
на оказание юридической помощи N 115. По условиям поручения адвокат Х.
приняла на себя обязательства оказать юридическую помощь, результатом
которой должна была стать государственная регистрация права
собственности доверителя на ряд объектов недвижимости. Срок исполнения
поручения начинал течь с момента оплаты вознаграждения. 22 августа
2006 г. доверитель перечислил на р/счет налогового агента адвоката Х.
667625 рублей. За весь этот период доверитель пытался получить от
адвоката, которому был передан ряд копий документов и один подлинник,
сведения о выполнении поручения, однако адвокат на запросы доверителя
не реагировал, до настоящего времени доверитель не получил от адвоката
каких-либо уведомлений, в том числе и об отказе от исполнения
поручения и/или об отступлении от первоначальных условий. Срок
исполнения поручения в соответствии с п. 1.4 договора истек 22 августа
2007 г. Таким образом, поручение адвокатом Х. выполнено не было.
Предусмотренное договором обязательство адвоката вернуть ранее
полученное вознаграждение в случае просрочки исполнения также не
выполнено. Доверитель просит оценить бездействие адвоката Х. и помочь
в получении правоустанавливающих документов, оставшихся у адвоката.
2 ноября 2007 г. президентом Адвокатской палаты г. Москвы на
основании ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" было возбуждено дисциплинарное
производство в отношении адвоката Х. (распоряжение N 151), материалы
которого направлены на рассмотрение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы.
На заседание Квалификационной комиссии адвокат Х. не явилась,
письменных объяснений не представила, о дне, месте и времени
рассмотрения Комиссией дисциплинарного производства надлежащим образом
извещалась, со своей электронной почты прислала сообщение без подписи
о том, что ее врач сообщает, что она срочно легла в больницу для
прохождения курса химиотерапии, поэтому просит слушание дела отложить.
Интересы заявителя по доверенности на заседании комиссии представляла
А.
В силу п. 3 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката неявка
кого-либо из участников дисциплинарного производства не является
основанием для отложения разбирательства; в этом случае
Квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся
материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились
на заседание комиссии.
Представитель заявителя гр. А. в своих пояснениях, данных на
заседании Комиссии, подтвердила изложенное в письменном заявлении,
указав, что 16 августа 2006 г. между фирмой "Т." и адвокатом Х. был
заключен договор на оказание юридической помощи N 115. По условиям
поручения адвокат Х. приняла на себя обязательства оказать юридическую
помощь, результатом которой должна была стать государственная
регистрация права собственности доверителя на ряд объектов
недвижимости. Часть документов она должна была собрать сама и затем
все документы сдать на регистрацию. Срок исполнения поручения начинал
течь с момента оплаты вознаграждения. 22 августа 2006 г. доверитель
перечислил на р/счет налогового агента адвоката Х. 667625 рублей. За
весь этот период доверитель пытался получить от адвоката, которому был
передан ряд копий документов и один подлинник, сведения о выполнении
поручения, однако адвокат на запросы доверителя не реагировал, до
настоящего времени доверитель не получил от адвоката каких-либо
уведомлений, в том числе и об отказе от исполнения поручения и/или от
отступления от первоначальных условий. Срок исполнения поручения в
соответствии с п. 1.4 договора истек 22 августа 2007 г. Таким образом,
поручение адвокатом Х. выполнено не было. Предусмотренное договором
обязательство адвоката вернуть ранее полученное вознаграждение в
случае просрочки исполнения также не выполнено. Доверитель просит
оценить бездействие адвоката Х. и помочь в получении
правоустанавливающих документов, оставшихся у адвоката.
Изучив материалы дисциплинарного производства, Квалификационная
комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим
выводам.
Анализируя документы, имеющиеся в материалах дисциплинарного
производства, в том числе копию договора об оказании юридической
помощи от 16.08.2006, копию платежного поручения N 452 от 22.08.2006 о
перечислении 667625 рублей, копии представленных комиссии писем
доверителя адвокату с просьбой проинформировать доверителя о ходе
выполнения поручения, на которые ответ адвокатом дан не был,
отсутствие письменных объяснений адвоката Х., комиссия считает, что
поручение адвокатом Х. выполнено не было.
По условиям договора на оказание услуг N 115 от 16 августа 2006
г. адвокат Х. приняла на себя обязательства оказать юридическую помощь
фирме "Т.", результатом которой должна была стать государственная
регистрация права собственности доверителя на ряд объектов
недвижимости. Срок исполнения обязательств наступал не позднее 12
месяцев с момента перечисления денежных средств доверителем. Денежные
средства в размере 667625 рублей были перечислены доверителем на
р/счет налогового агента адвоката Х. 22 августа 2006 г., что
подтверждается платежным поручением N 452 от 22 августа 2006 г. Таким
образом, срок исполнения обязательства по договору наступает 22
августа 2007 г.
Представленные представителем заявителя письма от 04.04.2007,
08.05.2007, 24.07.2007, 12.09.2007, адресованные адвокату Х. и
заведующему адвокатской конторой Коллегии адвокатов г. Москвы К.,
подтверждают доводы заявителя о невыполнении адвокатом Х. принятых на
себя обязательств по договору N 115 от 16.08.2006.
В соответствии с п. 1 ст. 23 Кодекса профессиональной этики
адвоката разбирательство в Квалификационной комиссии адвокатской
палаты субъекта Российской Федерации осуществляется на основе
принципов состязательности и равенства участников дисциплинарного
производства; участники дисциплинарного производства с момента его
возбуждения имеют право в том числе представлять доказательства (подп.
3 п. 5 ст. 23 Кодекса).
Адвокат Х. не представила доказательств, опровергающих доводы
заявителя и подтверждающих выполнение ею принятых обязательств по
договору об оказании юридической помощи.
Таким образом, Квалификационная комиссия приходит к выводу, что
поручение об оказании юридической помощи доверителю адвокатом Х.
выполнено не было.
Адвокат Х. также не выполнила предусмотренное п. 3.7 договора N
115 обязательство вернуть ранее полученное вознаграждение в случае
просрочки исполнения обязательства.
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан
честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы
доверителей всеми не запрещенными законодательством Российской
Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката
и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской
Федерации, принятые в пределах их компетенции. За неисполнение либо
ненадлежащее исполнение своих обязанностей адвокат несет
ответственность, предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (подп. 1 и 4 п. 1
ст. 7; п. 2 ст. 7 названного Закона).
На основании изложенного, руководствуясь ст. 33, п. 7
Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в
Российской Федерации" и ст. 23, п. 9, подп. 1 Кодекса профессиональной
этики адвоката, Комиссия приходит к заключению о наличии в действиях
(бездействии) адвоката Х. нарушения п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации",
выразившегося в том, что адвокат, не исполнив поручение доверителя,
вела себя нечестно, неразумно и недобросовестно.
Совет согласился с заключением Квалификационной комиссии.
Вынесено решение о прекращении статуса адвоката.
4. В соответствии с подп. 1 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной
этики адвоката адвокат не вправе действовать вопреки законным
интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь
соображениями собственной выгоды...
В Адвокатскую палату г. Москвы обратилась С. с жалобой на
действия адвоката П., в которой она сообщила, что она в феврале 2007
г. заключила соглашение с адвокатом П., поручив ему вести ее
гражданское дело в Б. районном суде г. Москвы. Для осуществления
полномочий она выдала адвокату доверенность и оплатила гонорар в 50000
рублей. Адвокат потребовал от нее, чтобы она зарегистрировала его в
своей квартире, а также составила на его имя завещание, что она и
сделала. Поскольку адвокат попросил ее заключить с ним договор ренты
на эту квартиру или заключения с ним договора купли-продажи по цене
1000000 рублей. С этого момента гр. С. поняла, что связалась с
адвокатом, который хочет завладеть ее имуществом, и расторгла
соглашение об оказании ей юридической помощи, отозвала доверенность,
отменила завещание, уведомила суд и потребовала от адвоката, чтобы он
выписался из ее квартиры. Она является инвалидом 2 группы по
заболеванию сосудов головного мозга и сердца, в связи с чем у нее
произошло снижение памяти, интеллекта и ей нужен был адвокат. Она
просит решить вопрос о законности действий адвоката и обязать адвоката
выписаться из квартиры.
11 декабря 2007 г. президентом Адвокатской палаты г. Москвы на
основании ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" было возбуждено дисциплинарное
производство в отношении адвоката П. (распоряжение N 193), материалы
которого направлены на рассмотрение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы.
С. подтвердила на заседании Квалификационной комиссии все
изложенное ею в жалобе. Адвокат П., подтверждая свои письменные
объяснения, сообщил, что с заявительницей он заключил два соглашения
на представление ее интересов в Б. районном суде г. Москвы по двум
искам, что подтверждается имеющимися в материалах дисциплинарного
производства копиями соглашений от 20 декабря 2006 г. и от 22 января
2007 г. По каждому из соглашений С. внесла по 15000 рублей. Она выдала
ему доверенность на представление ее интересов. Действительно,
составила завещание на его имя и прописала его на свою жилую площадь,
так как ему срочно нужна была регистрация. В настоящее время он подал
в паспортный стол заявление о выписке. Все документы С. возвращены и у
нее не было претензий к адвокату на момент расторжения соглашений.
Внесенные доверительницей денежные средства адвокатом полностью
отработаны.
Выслушав доводы жалобы С., объяснения адвоката П., изучив
письменные материалы дисциплинарного производства, Квалификационная
комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим
выводам.
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан
честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и
своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные
интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской
Федерации средствами, соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката
(подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса
профессиональной этики адвоката). За неисполнение либо ненадлежащее
исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность,
предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).
Анализируя представленные документы, в том числе выписку из
домовой книги, из которой следует, что адвокат действительно прописан
на площади заявительницы, копии соглашений на оказание юридической
помощи, их содержание не соответствует требованиям закона, так как в
их тексте отсутствует ответственность адвоката, помимо этого в п. 5.2
указано, что спор о размере возвращаемого вознаграждения решается
"президиумом Адвокатской палаты г. Москвы". На заседание комиссии
адвокат П. представил копию заявления о выписке с площади
заявительницы.
Комиссия считает, что в материалах дисциплинарного производства
имеется достаточно доказательств того, что адвокат П. оказывал
юридическую помощь С., руководствуясь соображениями собственной
выгоды, прописавшись на ее площадь, чем нарушил подп. 1 п. 1 ст. 9
Кодекса профессиональной этики адвоката. (Адвокат не вправе
действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему
юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды,
безнравственными интересами или находясь под воздействием давления
извне.)
Нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской
деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката,
совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение
мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных Федеральным
законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской
Федерации" и Кодексом профессиональной этики адвоката (ст. 18, п. 1
Кодекса).
На основании изложенного Квалификационная комиссия Адвокатской
палаты города Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона
"Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и
подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, выносит
заключение о нарушении адвокатом П. при обстоятельствах, описанных в
жалобе С., подп. 1 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката,
выразившемся в оказании адвокатом П. юридической помощи С.,
руководствуясь соображениями собственной выгоды, прописавшись на ее
площадь.
Совет согласился с заключением Квалификационной комиссии и вынес
решение о прекращении статуса адвоката П.
5. Адвокат не вправе оказывать юридическую помощь разным сторонам
по делу, касающемуся одних и тех же субъективных прав и интересов.
1 апреля 2008 г. распоряжением N 29 президентом Адвокатской
палаты г. Москвы в связи с представлением вице-президента Адвокатской
палаты г. Москвы Ж. в отношении адвоката В. было возбуждено
дисциплинарное производство.
Представление вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы
основано на жалобе на имя президента Адвокатской палаты г. Москвы Д. и
Д-ва от 01.11.2007. В ней сообщается следующее.
Сын и отец заявителей Д-ов, находясь на лечении в
Кардиологическом центре в Москве, познакомился со священником Русской
Православной Церкви, также находившимся на лечении, С.
Последний уговорил Д-ва приватизировать квартиру, в которой он
проживал вместе с заявительницей, а затем завещать на его имя свою
долю квартиры. Позднее с дочерью С. - М. Д-ов заключил договор ренты.
Юридическую помощь Д-ву в сборе необходимых документов и регистрации
договора ренты на основании нотариально удостоверенной доверенности от
31 августа 2006 г. оказывал адвокат В.
Убедившись в корыстных намерениях С. и М., Д-ов обратился в суд с
иском о расторжении договора ренты. 17 марта 2007 г. Д-ов умер, его
наследниками по закону являются мать Д-ва З.Ц. и сын Д-ов М.Ю. В
качестве правопреемников покойного они продолжали ведение дела,
поддержали требования, заявленные умершим Д-вым Ю.А., просили
расторгнуть договор, признать за ними право на наследственное
имущество. Как утверждают заявители, адвокат В. оказывал юридическую
помощь противникам их правопредшественника Д-ва С. и его дочери М.,
что, по их мнению, недопустимо. Заявители просят наказать адвоката В.
и лишить его статуса адвоката.
В своих письменных объяснениях адвокат В. сообщает следующее. По
поручению Д-ва, с которым находился в приятельских отношениях, он
действительно оказывал ему юридическую помощь. Действуя на основании
доверенности, он собрал документы в БТИ для заключения договора и
получения документов из регистрационной палаты по договору передачи с
обязательствами пожизненного содержания 1/2 доли квартиры,
расположенной в г. Москве по соответствующему адресу. Юридическую
помощь он оказывал Д-ву безвозмездно.
Когда дело о расторжении данного договора оказалось на
рассмотрении суда, к нему обращались С. и М. с просьбой, чтобы он
оказал им юридическую помощь по ведению данного дела. Однако в тот
момент адвокат отказался помогать С. и М., "так как Д-ов был жив и
здоров и по существующему федеральному закону об адвокатуре он не имел
права нарушать интересы Д-ва". Однако после смерти Д-ва он согласился
на новое предложение М-вой и стал защищать ее интересы в суде.
На заседании Квалификационной комиссии адвокат В. свою вину
признал и пояснил, что в разное время он действительно оказывал
юридическую помощь разным сторонам в одном деле, чего делать был не
должен.
11 декабря 2007 г. Г. районным судом г. Москвы заявленные Д-вым и
поддержанные Д-выми З.Ц. и М.Ю. исковые требования были удовлетворены
частично. Судом был расторгнут договор передачи 1/2 (одной второй)
доли квартиры в собственность с обязательством пожизненного содержания
с иждивением, заключенный Д-вым и М. 31 августа 2006 г.
Прекращено право собственности М. на 1/2 (одну вторую) доли
квартиры, расположенной в г. Москве по соответствующему адресу.
В ЕГРЦ аннулирована запись от 9 октября 2006 г. о регистрации
права собственности М. на 1/2 (одну вторую) доли квартиры.
Признано право собственности за Д-вой З.Ц. на 5/8 (пять восьмых)
доли спорной квартиры, за С. - на 3/8 (три восьмых) доли указанной
квартиры.
Причем, как видно из текста вступившего в законную силу судебного
решения, после смерти Д-ва адвокат В. оказывал юридическую помощь в
рамках того же дела, связанного с правом собственности на половину
квартиры, второй стороне по договору ренты - М., представляя в суде ее
интересы против правопреемников своего покойного доверителя Д-ва -
З.Ц. Д-вой и М.Ю. Д-ва.
Выслушав устные объяснения адвоката, исследовав имеющиеся в
дисциплинарном производстве документы и проголосовав именными
бюллетенями, Квалификационная комиссия пришла к следующему заключению.
В связи с тем, что З.Ц. Д-ва и М.Ю. Д-ов соглашения об оказании
юридической помощи с адвокатом В. не заключали, исходя из примечания к
ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката они не могут быть
признаны его доверителями. Соответственно, поданная ими жалоба в
Адвокатскую палату г. Москвы исходит от ненадлежащих заявителей.
Однако, имея в виду ненадлежащее исполнение адвокатом В. своих
профессиональных обязанностей, на основании подп. 2 п. 1 ст. 20
Кодекса профессиональной этики адвоката дисциплинарное производство
было возбуждено по представлению вице-президента Адвокатской палаты г.
Москвы.
Что же касается покойного Д-ва, то, несмотря на то, что
соглашения между ним и адвокатом заключено не было, адвокат В.,
действуя на основании нотариально удостоверенной доверенности,
оказывал юридическую помощь Д-ву. Другими словами, между адвокатом и
его доверителем состоялось соглашение об оказании юридической помощи,
которое по вине адвоката не было облечено в надлежащую юридическую
форму.
В соответствии с ч. 2 ст. 11 Кодекса профессиональной этики
адвоката адвокат не вправе быть советником, защитником или
представителем нескольких сторон в одном деле, чьи интересы
противоречат друг другу. По настоящему же делу адвокат В.
первоначально оказывал юридическую помощь Д-ву, а после предъявления
последним иска о расторжении договора ренты и вступления после смерти
доверителя в процесс его правопреемников Д-вой З.Ц. и Д-ва М.Ю.
представлял в суде интересы ответчицы М., чьи интересы были прямо
противоположны интересам как самого Д-ва, так и его правопреемников.
Нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской
деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката,
совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение
мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных Федеральным
законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской
Федерации" и Кодексом профессиональной этики адвокатов (ст. 18, п. 1
Кодекса).
На основании изложенного Квалификационная комиссия Адвокатской
палаты города Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона
"Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и
подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, выносит
заключение о нарушении адвокатом В. ч. 1 ст. 11 Кодекса
профессиональной этики адвоката, выразившемся в оказании юридической
помощи разным сторонам по делу, касающемуся одних и тех же
субъективных прав и интересов; первоначально адвокат В. помогал
доверителю Д-ву в сборе документов на заключение договора ренты с
покупателем М. и зарегистрировал этот договор в ЕГРЦ. А после
предъявления бывшим доверителем иска о расторжении указанного договора
вступил в судебное дело в качестве представителя ответчицы по делу
М-вой против правопреемников бывшего доверителя Д-ва - Д-вой З.Ц. и
Д-ва М.Ю.
Совет согласился с мнением Квалификационной комиссии и вынес
адвокату В. дисциплинарное взыскание в форме предупреждения.
6. Адвокат, сведения о котором внесены в реестр адвокатов г.
Москвы, не вправе исполнять требования органов дознания, органов
предварительного следствия, прокуроров или судов об участии в
уголовном судопроизводстве в качестве защитника по назначению, если
перечисленные государственные органы не распространяют свою юрисдикцию
на территорию города Москвы.
...26 декабря 2007 г. в Адвокатскую палату г. Москвы из
Управления Федеральной регистрационной службы по Москве в соответствии
с подп. 9 п. 3 ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации" поступило представление от 21
декабря 2007 г. N 33690/07 (вх. N 3418), в котором поставлен вопрос о
рассмотрении сообщения президента Адвокатской палаты Л. области М. о
нарушении адвокатами Б., К. и Е. норм Федерального закона "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", Кодекса
профессиональной этики адвоката, а также несоблюдении вышеуказанными
адвокатами решения Совета Федеральной палаты адвокатов от 06.04.2007.
Указано, что в соответствии с п. 10 ст. 22 Федерального закона "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"
адвокаты, осуществляющие адвокатскую деятельность в филиале коллегии
адвокатов, являются членами коллегии адвокатов, создавшей
соответствующий филиал; сведения об адвокатах, осуществляющих
адвокатскую деятельность в филиале коллегии адвокатов, вносятся в
региональный реестр субъекта Российской Федерации, на территории
которого создан филиал; адвокаты Б., К., Е. являются членами М.
коллегии адвокатов г. Москвы и осуществляют свою деятельность в
филиале коллегии N 109 "Адвокат" по адресу: Л. обл., г. Е., ул. Мира,
д. 121; сведения о вышеуказанных адвокатах внесены в региональный
реестр адвокатов г. Москвы, тогда как в соответствии с Федеральным
законом "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской
Федерации" сведения о них должны быть внесены в реестр адвокатов Л.
области. Заявитель просит рассмотреть обращение в процедуре
дисциплинарного производства.
...В поступившем в Адвокатскую палату г. Москвы вместе с
представлением Федеральной регистрационной службы по Москве от 21
декабря 2007 г. N 33690/07 сообщении президента Адвокатской палаты Л.
области М. от 7 ноября 2007 г. N 01-12-392 указано, что в г. Е. Л.
области адвокаты Б., Е., К., являясь членами Адвокатской палаты г.
Москвы и осуществляющие адвокатскую деятельность в филиале N 109 г. Е.
М. коллегии адвокатов г. Москвы, нарушают решение Совета Федеральной
палаты Российской Федерации от 06.04.2005 (протокол N 11) в той его
части, что "Не допускается работа адвоката в адвокатском образовании
(филиале адвокатского образования) на территории субъекта Российской
Федерации, в реестре которого отсутствуют сведения об адвокате как
члене адвокатской палаты этого субъекта Российской Федерации"; до
перехода в Адвокатскую палату г. Москвы адвокаты Б., Е., К. являлись
членами Адвокатской палаты Л. области; по заявлениям адвокатов 16
марта 2007 г. Совет Адвокатской палаты Л. области принял решение об
изменении их членства в Адвокатской палате Л. области на членство
адвокатов в палате другого субъекта РФ; распоряжением N 134 от
26.03.2007 Управления Росрегистрации по Л. области из реестра
адвокатов Л. области исключены сведения об этих адвокатах. С
19.04.2007 они являются членами Адвокатской палаты г. Москвы
(постановление N 4 Совета Адвокатской палаты г. Москвы); удостоверения
выданы Управлением Росрегистрации г. Москвы адвокату Б., адвокату К.,
адвокату Е.; таким образом, адвокаты Адвокатской палаты г. Москвы Б.,
Е., К. незаконно осуществляют адвокатскую деятельность в филиале N 109
г. Е. Л. области М. коллегии адвокатов г. Москвы, поскольку являются
членами Адвокатской палаты г. Москвы и не являются членами Адвокатской
палаты Л. области; кроме того, адвокаты Б., Е., К. после выхода из
Страницы: 1 2 |