ОБЗОР ДИСЦИПЛИНАРНОЙ ПРАКТИКИ
ПИСЬМО
СОВЕТ АДВОКАТСКОЙ ПАЛАТЫ Г. МОСКВЫ
14 ноября 2008 г.
(Д)
(Извлечение)
1. 23 июня 2008 г. вице-президент Адвокатской палаты г. Москвы,
отвечающий за исполнение решений органов Адвокатской палаты, внесла в
Совет Адвокатской палаты г. Москвы представление N 13, указав в нем
следующее.
В соответствии с п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат со дня
присвоения статуса адвоката, либо внесения сведений об адвокате в
региональный реестр после изменения им членства в адвокатской палате,
либо возобновления статуса адвоката обязан уведомить совет адвокатской
палаты об избранной им форме адвокатского образования в трехмесячный
срок со дня наступления указанных обстоятельств (в ред. Федерального
закона от 20.12.2004 N 163-ФЗ).
На основании подп. 5 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" "адвокат
обязан... отчислять за счет получаемого вознаграждения средства на
общие нужды адвокатской палаты в размерах и порядке, которые
определяются собранием (конференцией) адвокатов адвокатской палаты
соответствующего субъекта Российской Федерации".
Согласно решению Учредительной конференции адвокатов г. Москвы от
25 ноября 2002 г. и решению Совета Адвокатской палаты г. Москвы от 16
декабря 2002 г. N 2 "О порядке уплаты отчислений адвокатов на общие
нужды Адвокатской палаты г. Москвы" ежемесячные обязательные
отчисления адвокатов на общие нужды Адвокатской палаты установлены в
размере 300 руб., которые уплачиваются ежемесячно начиная с 1 декабря
2002 г.; уплата обязательных отчислений производится в первой декаде
текущего месяца; адвокат, осуществляющий адвокатскую деятельность в
адвокатском кабинете, уплачивает обязательные отчисления в Адвокатскую
палату г. Москвы самостоятельно.
Согласно решению Совета Адвокатской палаты г. Москвы от 22 июля
2004 г. N 27 "Об исполнении порядка уплаты обязательных отчислений"
"адвокаты обязаны производить отчисления на общие нужды Адвокатской
палаты г. Москвы и содержание адвокатского образования, в котором они
состоят, в порядке и размерах, определяемых конференцией адвокатов г.
Москвы и органами управления адвокатских образований" (п. 1),
"неуплата адвокатом обязательных отчислений в соответствии с п. 1
настоящего решения в течение 3 (трех) месяцев подряд образует состав
дисциплинарного проступка и влечет возбуждение дисциплинарного
производства" (п. 4).
Решением Пятой ежегодной конференции адвокатов г. Москвы от 3
февраля 2007 г. с 1 февраля 2007 г. размер обязательных отчислений
(профессиональных расходов) адвокатов на общие нужды Адвокатской
палаты г. Москвы на 2007 г. установлен в сумме 430 рублей ежемесячно.
Решением Шестой ежегодной конференции адвокатов г. Москвы от 8
февраля 2008 г. с 1 февраля 2008 г. размер обязательных отчислений
(профессиональных расходов) адвокатов на общие нужды Адвокатской
палаты г. Москвы на 2008 г. установлен в сумме 480 рублей ежемесячно.
Ввиду невыполнения адвокатом Т. требований Федерального закона и
решений органов Адвокатской палаты г. Москвы прошу на основании подп.
2 п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката возбудить в
отношении адвоката Т. дисциплинарное производство и вынести его на
заседание Квалификационной комиссии.
Руководитель отдела кадров и организационного обеспечения работы
Совета и Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы З. в
служебной записке от 30 июня 2008 г. на имя президента Адвокатской
палаты г. Москвы Резника Г.М. сообщила, что адвокат Т. 18 января 2008
г. сдала квалификационный экзамен на присвоение статуса адвоката и 30
января 2008 г. приняла присягу адвоката; по настоящее время не
уведомила АП г. Москвы об избранной форме адвокатского образования,
обязательные отчисления на нужды Адвокатской палаты г. Москвы за
указанный период не осуществляла; на 19 мая 2008 г., а также в срок до
27 июня 2008 г. адвокат вызывалась в отдел кадров Адвокатской палаты
г. Москвы соответственно заказным письмом и телеграммой, направленными
по адресу регистрации по месту жительства, но так и не явилась.
Главный бухгалтер Адвокатской палаты г. Москвы А. 23 июня 2008 г.
выдала справку в том, что адвокат Т. с 18 января 2008 г. по настоящее
время не осуществляла обязательных отчислений на нужды Адвокатской
палаты г. Москвы, поэтому задолженность за 2008 г. составляет 2400
рублей.
23 июня 2008 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы,
руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное
производство в отношении адвоката Т. (распоряжение N 68), материалы
которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы.
Адвокат Т. 30 июня 2008 г. подала в Адвокатскую палату г. Москвы
объяснительную, в которой указала, что в январе 2008 г. она получила
удостоверение адвоката N 9421, но в конце марта 2008 г. была вынуждена
внезапно выехать по семейным обстоятельствам в г. Г., где находится по
сегодняшний день; адвокат не рассчитывала, что период ее отсутствия
растянется более чем на 2 месяца, отчисления хотела оплатить по
возвращении; просит приостановить статус адвоката в связи с тяжелыми
семейными обстоятельствами, требующими ее личного присутствия в г. Г.
В материалах дисциплинарного производства имеется ксерокопия
квитанции к приходному кассовому ордеру от 24 июля 2008 г., из которой
усматривается, что от Т. в кассу Адвокатской палаты г. Москвы
поступили обязательные отчисления на нужды Адвокатской палаты г.
Москвы за январь - июль 2008 г. в сумме 3310 руб. 00 коп.
Кроме того, Т. представлена справка от 5 сентября 2008 г.,
выданная врачом городской больницы N 3 Заводского района г. Г., из
которой усматривается, что с 18 марта 2008 г. Т. осуществляет
больничный присмотр за своей бабушкой М., 1916 г.р.; в результате
перенесенного М. 13 марта 2008 г. инсульта ей поставлен диагноз:
полная потеря речи, частичная парализация правой половины тела;
больная находится под присмотром Т. в домашних условиях.
Адвокат Т. в заседание Квалификационной комиссии не явилась, о
дне, месте и времени рассмотрения Комиссией дисциплинарного
производства надлежащим образом извещалась.
В силу п. 3 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката неявка
кого-либо из участников дисциплинарного производства не является
основанием для отложения разбирательства; в этом случае
Квалификационная комиссия рассматривает дело по существу по имеющимся
материалам и выслушивает тех участников производства, которые явились
в заседание Комиссии.
Изучив материалы дисциплинарного производства, обсудив доводы
представления вице-президента Адвокатской палаты г. Москвы, отвечающей
за исполнение решений органов Адвокатской палаты, Квалификационная
комиссия, проведя голосование именными бюллетенями, пришла к следующим
выводам.
24 июля 2007 г. гражданка Т., имеющая регистрацию по месту
жительства в г. Москве, подала в Адвокатскую палату г. Москвы
заявление с просьбой допустить ее к сдаче квалификационного экзамена
на присвоение статуса адвоката.
После завершения проверки представленных Т. документов
Квалификационная комиссия Адвокатской палаты г. Москвы приняла решение
о допуске претендента Т. к квалификационному экзамену.
17-18 января 2008 г. Т. сдавала квалификационный экзамен на
присвоение статуса адвоката. Решением Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы от 18 января 2008 г. претенденту Т.
присвоен статус адвоката. 30 января 2008 г. Т. на заседании Совета
Адвокатской палаты г. Москвы приняла присягу адвоката, после чего
решение Квалификационной комиссии о присвоении Т. статуса адвоката
вступило в силу.
Сведения об адвокате Т. были внесены Управлением Федеральной
регистрационной службы по Москве в реестр адвокатов г. Москвы.
Адвокат обязан ежемесячно отчислять за счет получаемого
вознаграждения средства на общие нужды адвокатской палаты в порядке и
размерах, которые определяются собранием (конференцией) адвокатов
адвокатской палаты соответствующего субъекта Российской Федерации
(подп. 5 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации").
Адвокат со дня присвоения статуса адвоката, либо внесения
сведений об адвокате в региональный реестр после изменения им членства
в адвокатской палате, либо возобновления статуса адвоката обязан
уведомить совет адвокатской палаты об избранной им форме адвокатского
образования в трехмесячный срок со дня наступления указанных
обстоятельств (п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации").
За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязанностей
адвокат несет ответственность, предусмотренную Федеральным законом "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (подп. 5
п. 1, п. 2 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации").
Статус адвоката может быть прекращен по решению совета
адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный
реестр которого внесены сведения об адвокате, на основании заключения
квалификационной комиссии при неисполнении или ненадлежащем исполнении
адвокатом решений органов адвокатской палаты, принятых в пределах их
компетенции; при отсутствии в адвокатской палате в течение четырех
месяцев со дня наступления обстоятельств, предусмотренных п. 6 ст. 15
Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в
Российской Федерации", сведений об избрании адвокатом формы
адвокатского образования (подп. 3 и 5 п. 2 ст. 17 Федерального закона
"Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации").
Квалификационной комиссией установлено, что действительно на
момент возбуждения дисциплинарного производства адвокатом Т. не были
уплачены обязательные отчисления на нужды Адвокатской палаты г. Москвы
и не избрана форма адвокатского образования, в котором адвокат Т.
планировала осуществлять адвокатскую деятельность.
Вместе с тем согласно п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокату
со дня присвоения статуса адвоката дается три месяца на то, чтобы
выбрать форму адвокатского образования, начать осуществление
адвокатской деятельности и уведомить об этом совет адвокатской палаты
субъекта Российской Федерации.
Как усматривается из имеющихся в материалах дисциплинарного
производства доказательств, решение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы о присвоении Т. статуса адвоката от 18
января 2008 г. вступило в силу 30 января 2008 г., а 13 марта 2008 г.
бабушка адвоката Т. - гражданка М., 1916 г.р., проживающая в г. Г.,
перенесла инсульт, после которого у нее констатирована полная потеря
речи и частичная парализация правой половины тела. С 18 марта 2008 г.
Т. постоянно находится в г. Г., осуществляя уход (присмотр) за своей
тяжело больной родственницей, адвокатской деятельностью по независящим
от нее причинам начать заниматься не смогла и заниматься таковой в
настоящее время возможности не имеет, в связи с чем в
заявлении-объяснительной от 30 июня 2008 г. просит приостановить ее
статус адвоката.
Таким образом, в пределах сроков, предусмотренных п. 6 ст. 15
Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в
Российской Федерации", наступили обстоятельства, которые
воспрепятствовали адвокату Т. выбрать форму адвокатского образования,
уведомить об этом Совет Адвокатской палаты г. Москвы и приступить к
осуществлению адвокатской деятельности.
Данные обстоятельства, существование которых установлено
имеющимися в материалах дисциплинарного производства доказательствами,
Квалификационная комиссия признает уважительными, а потому
исключающими возможность вынесения заключения о нарушении адвокатом Т.
требований п. 6 ст. 15 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации".
Равным образом не может Квалификационная комиссия констатировать
нарушение адвокатом Т. решений органов Адвокатской палаты г. Москвы,
определяющих размер и порядок уплаты адвокатами обязательных
отчислений на нужды Адвокатской палаты г. Москвы, поскольку неуплата
адвокатом Т. указанных отчислений находится в прямой причинной связи с
установленной Комиссией невозможностью по уважительной причине с 18
марта 2008 г. приступить к осуществлению адвокатской деятельности.
Поскольку адвокат, чей статус не приостановлен, обязан осуществлять
обязательные отчисления на нужды Адвокатской палаты г. Москвы вне
зависимости от того, приступил ли он фактически к осуществлению
адвокатской деятельности, адвокатом Т. 24 июля 2008 г. в кассу
Адвокатской палаты г. Москвы внесены обязательные отчисления за январь
- июль 2008 г. в сумме 3310 руб., а также 30 июня 2008 г. подано
заявление о приостановлении статуса адвоката по основанию,
предусмотренному подп. 2 п. 1 ст. 16 Федерального закона "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"
("неспособность адвоката более шести месяцев исполнять свои
профессиональные обязанности").
На основании изложенного, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального
закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской
Федерации" и подп. 2 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики
адвоката, Квалификационная комиссия Адвокатской палаты города Москвы
выносит заключение о необходимости прекращения дисциплинарного
производства в отношении адвоката Т. вследствие отсутствия в ее
действиях (бездействии), описанных в представлении вице-президента
Адвокатской палаты г. Москвы от 23 июня 2008 г. N 13, нарушения норм
законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, а также
решений органов Адвокатской палаты г. Москвы, принятых в пределах их
компетенции.
Совет согласился с мнением Квалификационной комиссии.
2. Стремление адвоката в своей деятельности руководствоваться
законом и предъявление таких же требований к иным субъектам права, с
которыми адвокат вступает в процессуальные правоотношения в процессе
оказания доверителю юридической помощи, заслуживает поддержки и не
может быть признано упречным.
Федеральный судья К. районного суда г. Москвы С. обратилась в
Адвокатскую палату г. Москвы с сообщением, указав, что в производстве
суда находится уголовное дело в отношении Д., обвиняемого в совершении
преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ; интересы
подсудимого в судебном заседании представляет адвокат М., который,
несмотря на надлежащее извещение о дате, времени и месте судебного
разбирательства, дважды - 19 марта и 5 мая 2008 г. в судебное
заседание не явился без уважительных причин, в связи с чем слушание
дела откладывалось для соблюдения прав подсудимого; кроме того, 23
апреля 2008 г. по ходатайству защиты, с целью соблюдения прав
подсудимого, предусмотренных п. 9 ч. 4 ст. 47 УПК РФ, для согласования
позиции защиты перед допросом подсудимого слушание дела было отложено,
защите предоставлено время до 5 мая 2008 г. для посещения подсудимого
Д. в изоляторе N 77/7, однако адвокат М. ни разу за период с 23 апреля
до 5 мая 2008 г. свидание со своим подзащитным в изоляторе не имел, о
чем пояснил в судебном заседании подсудимый, сам адвокат М. пояснил
суду, что он с момента заключения соглашения по делу имел одно
свидание в изоляторе со своим подзащитным; в судебном заседании 23
апреля 2008 г. адвокат М. заявил: "Я категорически отказываюсь от
всяких уведомлений и сообщений суда, которые не будут облечены в
установленную законом форму". Заявитель считает, что действия адвоката
М. направлены на необоснованное затягивание процесса, он своими
действиями нарушает права своего подзащитного, а также
несовершеннолетнего потерпевшего и его законного представителя, на
явке которых он (адвокат М.) в судебном заседании настаивал и которые
явились, несмотря на свою занятость и имеющиеся в деле заявления о
рассмотрении дела в их отсутствие. На основании изложенного заявитель
просит принять меры и исключить в дальнейшем неуважительное отношение
к суду.
22 мая 2008 г. президент Адвокатской палаты г. Москвы,
руководствуясь ст. 31 Федерального закона "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации", возбудил дисциплинарное
производство в отношении адвоката М. (распоряжение N 108), материалы
которого направил на рассмотрение Квалификационной комиссии
Адвокатской палаты г. Москвы.
В письменном объяснении от 19 сентября 2008 г. адвокат М. указал,
что утверждения заявителя совершенно безосновательны, поскольку в
течение разбирательства по уголовному делу в отношении Д. не случалось
такого, чтобы адвокат М., будучи уведомленным о времени очередного
заседания, не являлся на него без уважительной причины; относительно
количества (частоты) свиданий адвоката с подзащитным в следственном
изоляторе адвокат указывает, что его подзащитный никаких претензий к
работе адвоката не имеет, свиданий было ровно столько, сколько это
было необходимо в интересах защиты; одно из заседаний по данному делу
было прервано по той причине, что государственному обвинителю
необходимо было удалиться в другой процесс, перерыв затянулся, и тогда
лично федеральный судья С. вышла в коридор и сказала, что прокурор
задерживается, поэтому заседание будет продолжено в другой день, о чем
стороны будут уведомлены дополнительно; поскольку в дальнейшем
федеральный судья С. отрицала названный факт, адвокат М. заявил, что
впредь не станет принимать устных уведомлений вне судебного слушания и
отказывается принимать сообщения судьи и секретаря, кроме тех, которые
будут облечены в установленную законом форму. Адвокат считает
сообщение заявителя безосновательным как с точки зрения фактов, так и
с точки зрения закона, обращает внимание на то, что заявитель не
сослался на норму закона или Кодекса профессиональной этики адвоката,
которые, по мнению заявителя, нарушил адвокат М.
Давая объяснения в заседании Квалификационной комиссии 26
сентября 2008 г., адвокат М. полностью подтвердил сведения, изложенные
в его письменном объяснении, дополнительно пояснил, что не просил
отложить рассмотрение уголовного дела для того, чтобы сходить на
свидание со своим подзащитным; в мае 2008 г. по делу вынесен
обвинительный приговор, который через месяц был оставлен без изменения
кассационной инстанцией и вступил в законную силу.
Выслушав объяснения адвоката М., изучив письменные материалы
дисциплинарного производства, обсудив доводы сообщения федерального
судьи К. районного суда г. Москвы С. от 5 мая 2008 г. N 17с 1-264/08,
Квалификационная комиссия, проведя голосование именными бюллетенями,
пришла к следующим выводам.
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан
честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и
своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные
интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской
Федерации средствами; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката
(подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса
профессиональной этики адвоката). За неисполнение либо ненадлежащее
исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность,
предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).
Участвуя или присутствуя на судопроизводстве, адвокат должен
соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства,
проявлять уважение к суду (ч. 1 ст. 12 Кодекса профессиональной этики
адвоката).
При невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное
время для участия в судебном заседании, а также при намерении
ходатайствовать о назначении другого времени для его проведения,
адвокат должен заблаговременно уведомить об этом суд и согласовать с
ним время совершения процессуальных действий (п. 1 ст. 14 Кодекса
профессиональной этики адвоката).
Заявитель утверждает, что 19 марта и 5 мая 2008 г. адвокат М.,
будучи надлежащим образом извещенным о дате, времени и месте судебного
разбирательства, в судебное заседание не явился без уважительных
причин, а 23 апреля 2008 г. якобы ходатайствовал об отложении
судебного разбирательства с целью посещения своего подзащитного в
следственном изоляторе перед допросом подсудимого в судебном
заседании, но, несмотря на то, что суд данное ходатайство
удовлетворил, адвокат М. в период с 23 апреля по 5 мая 2008 г. (т.е.
между двумя судебными заседаниями) на свидание к своему подзащитному
Д. в следственный изолятор не являлся.
Адвокатом М. даны иные объяснения указанным обстоятельствам.
При рассмотрении дисциплинарного производства, носящего
публично-правовой характер, Квалификационная комиссия исходит из
презумпции добросовестности адвоката, обязанность опровержения которой
возложена на заявителя (участника дисциплинарного производства,
требующего привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности),
который должен доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как
на основания своих требований. Однако таких доказательств (например,
протоколы судебных заседаний, документы, подтверждающие факт
надлежащего уведомления адвоката о дне, месте и времени судебного
заседания) заявителем не представлено, то есть данные адвокатом М.
объяснения следует считать неопровергнутыми.
Относительно сделанного адвокатом М. заявления: "Я категорически
отказываюсь от всяких уведомлений и сообщений суда, которые не будут
облечены в установленную законом форму", факт произнесения которого
адвокатом М. не отрицается, то в этой связи Квалификационная комиссия
отмечает, что ни по своей форме, ни по содержанию данное заявление не
нарушает требований законодательства об адвокатской деятельности и
адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката. Стремление
адвоката в своей деятельности руководствоваться законом и предъявление
таких же требований к иным субъектам права, с которыми адвокат
вступает в процессуальные правоотношения в процессе оказания
доверителю юридической помощи, заслуживает поддержки и не может быть
признано упречным.
Исследовав доказательства, представленные участниками
дисциплинарного производства на основе принципов состязательности и
равенства прав участников дисциплинарного производства,
Квалификационная комиссия приходит к выводу о том, что адвокатом М.
при обстоятельствах, описанных в сообщении федерального судьи К.
районного суда г. Москвы С. от 5 мая 2008 г. N 17с 1-264/08, не
допущено нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и
адвокатуре и/или Кодекса профессиональной этики адвоката.
Относительно доводов заявителя о том, что адвокат М. пренебрегает
своими обязанностями по защите доверителя Д., Квалификационная
комиссия отмечает, что заявитель был не вправе ставить перед
дисциплинарными органами Адвокатской палаты г. Москвы вопрос о
дисциплинарной ответственности адвоката М. за неисполнение
(ненадлежащее исполнение) своих обязанностей перед доверителем, а
Квалификационная комиссия в рамках данного дисциплинарного
производства не вправе давать оценку исполнению адвокатом этих
обязанностей, поскольку претензии к качеству юридической помощи,
оказываемой адвокатом по соглашению с доверителем, вправе предъявлять
лишь последний, однако из материалов дисциплинарного производства не
усматривается наличия у Д. каких-либо претензий к работе адвоката М.
по ведению его защиты.
На основании изложенного Квалификационная комиссия Адвокатской
палаты г. Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и подп.
2 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, выносит
заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства в
отношении адвоката М. вследствие отсутствия в его действиях
(бездействии), описанных в сообщении федерального судьи К. районного
суда г. Москвы С. от 5 мая 2008 г. N 17с 1-264/08, нарушения норм
законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса
профессиональной этики адвоката.
Совет согласился с мнением Квалификационной комиссии.
3. Являясь независимым профессиональным советником по правовым
вопросам, адвокат не может быть привлечен к какой-либо
ответственности... за выраженное им при осуществлении адвокатской
деятельности мнение, если только вступившим в законную силу приговором
суда не будет установлена виновность адвоката в преступном действии
(бездействии).
...Согласно общим началам осуществления правосудия в Российской
Федерации, а также общепринятым нормам морали (межличностного общения)
законодателем презюмируется конструктивное сотрудничество
профессиональных участников уголовного судопроизводства при исполнении
каждым из них возложенной на него законом процессуальной функции.
Федеральный судья Т. районного суда г. Москвы Р. обратилась в
Адвокатскую палату г. Москвы с сообщением (частным постановлением),
указав, что в производстве Т. районного суда г. Москвы находится
уголовное дело в отношении С., обвиняемого в совершении преступлений,
предусмотренных ч. 1 ст. 285 и ч. 2 ст. 290 УК РФ, содержащегося под
стражей; защиту подсудимого в суде по соглашению осуществляет адвокат
Коллегии адвокатов Ш., который на протяжении фактически всего
разбирательства дела судом допускает грубейшие нарушения норм
уголовно-процессуального закона, Федерального закона N 63-ФЗ от
31.05.2002 (с последующими изменениями) "Об адвокатуре и адвокатской
деятельности в Российской Федерации" и Кодекса профессиональной этики
адвоката, принятого 31.01.2003.
Так, в соответствии с требованиями ст. 243, 298 УПК РФ
председательствующий по делу руководит судебным заседанием, принимает
все меры к обеспечению состязательности и равноправия сторон,
обеспечивает соблюдение распорядка судебного заседания; стороны вправе
в корректной форме возражать против действий председательствующего,
информация о чем заносится в протокол; решение по уголовному делу об
окончательной квалификации действий подсудимого и мере наказания
принимается судом только в совещательной комнате. По смыслу
уголовно-процессуального закона общение председательствующего и сторон
касаемо любых процессуально значимых вопросов, связанных с
рассмотрением уголовного дела, возможно только в рамках судебного
заседания. Согласно ст. 7 вышеназванного Федерального закона "Об
адвокатуре и адвокатской деятельности в Российской Федерации" адвокат
обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные
интересы доверителя и соблюдать Кодекс профессиональной этики, в
соответствии со ст. 12 которого адвокат также должен соблюдать нормы
соответствующего процессуального законодательства.
Между тем защитник Ш. до начала разбирательства дела по существу,
т.е. за несколько дней до судебного заседания - 13 мая 2008 г., явился
в кабинет к председательствующему по делу в отношении С. судье Р., где
в присутствии секретаря Г. позволил себе задавать судье вопросы о
возможных перспективах рассмотрения уголовного дела, в том числе о
том, возможно ли более лояльное отношение к его подзащитному в случае
полного признания им своей вины, о том, возможно ли как-то изменить
квалификацию действий подсудимого в сторону смягчения положения С., а
также настойчиво просил допустить в качестве второго защитника по делу
бывшую супругу последнего с тем, чтобы они могли беспрепятственно
видеться в условиях изолятора, т.к. общение бывших супругов во время
обычных свиданий для них унизительно. Судья Р. отказалась обсуждать с
адвокатом эти вопросы, поскольку подобное ни уголовно-процессуальным,
ни иными законами не допустимо, после чего Ш. покинул кабинет, но в
дальнейшем, в ходе последующих судебных заседаний, продолжал вести
себя крайне неэтично и недостойно профессионального адвоката.
Так, в соответствии с требованиями ст. 9 Кодекса профессиональной
этики адвокат не вправе допускать в процессе разбирательства дела
высказывания, умаляющие честь и достоинство других участников
разбирательства, даже в случае их нетактичного поведения. Согласно ст.
12 того же Кодекса, участвуя или присутствуя на судопроизводстве,
адвокат должен не только соблюдать нормы соответствующего
процессуального законодательства, но и проявлять уважение к суду и
другим участникам процесса; возражая против действий судей и других
участников процесса, адвокат должен делать это в корректной форме и в
соответствии с законом.
Между тем адвокат Ш. неоднократно в процессе разбирательства дела
допускал некорректные высказывания в адрес председательствующего,
заявив, например, в одном из судебных заседаний, что судья неверно
формулирует фразу по ходу допроса сторонами свидетелей "вопрос
снимается" - фактически дословно защитник на это заявил: "У меня
возражения против действий председательствующего, который принимает
или отклоняет вопросы, но не снимает их, т.к. в процессе ничего не
вешается!", также защитник Ш. многократно пытался продемонстрировать
свое неуважение суду, игнорируя законные распоряжения
председательствующего, в том числе относительно необходимости
тактичного поведения сторон в процессе. За это и разного рода
неэтичные реплики в адрес председательствующего защитнику многократно
объявлялись замечания с занесением в протокол судебного заседания.
Согласно ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвокат при всех
обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его
профессии. В судебном заседании 13 мая 2008 г. судом было отклонено
ходатайство адвоката об истребовании по месту хранения смывов с рук
С., однако защитник Ш. позволил себе явиться к осуществлявшему
расследование по уголовному делу следователю Д. и, ссылаясь на якобы
положительное судебное решение по его ходатайству, просил выдать ему
на руки означенные выше смывы с рук обвиняемого для передачи в суд. Об
этом факте стало известно из телефонного разговора со следователем,
который посчитал нужным проверить заявление адвоката. О телефонограмме
Д. в деле имеется соответствующая докладная секретаря судебного
заседания Г. На просьбу председательствующего в судебном заседании
29.05.2008 объяснить произошедшее защитник Ш. ответил категорическим
отказом.
В судебном заседании 19.06.2008 судом был объявлен перерыв до
11.00 20.06.2008, но защитник Ш. не явился в судебное заседание к
назначенному времени без указания причин. Незадолго до начала процесса
судье была передана факсограмма от адвоката Ш., адресованная на имя
и.о. председателя суда К., с просьбой уведомить судью Р. о том, что
защитник в судебное заседание не явится, но, как уже было указано
выше, - без изложения причин. В своем сообщении адвокат указал на то,
что судья Р. отложила рассмотрение дела без обсуждения новой даты
слушания с участниками процесса. Однако адвокат Ш. не учел, что в
соответствии с нормами УПК РФ председательствующий по делу не обязан
обсуждать дату судебного заседания со сторонами, тогда как согласно
ст. 14 Кодекса профессиональной этики адвоката последний при
невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное время для
участия в судебном заседании должен заблаговременно уведомить об этом
суд. Кроме того, в данном случае судебное заседание не было отложено,
судом был объявлен перерыв в процессе, т.е. вопрос об обсуждении даты
нового слушания не мог обсуждаться в принципе. Между тем защитник Ш.
не только не сообщил заблаговременно о невозможности явки в процесс
непосредственно председательствующему по делу судье Р., направив
зачем-то свое уведомление на имя судьи К., но и не указал в
факсограмме, по каким именно причинам он сорвал судебное заседание по
уголовному делу, обвиняемый по которому содержится под стражей и в
этой связи заинтересован в скорейшем рассмотрении дела. Все иные
участники процесса явились в суд вовремя - был доставлен подсудимый,
явился государственный обвинитель, т.е. своими действиями адвокат Ш.
продемонстрировал неуважение не только суду, но и иным участникам
судебного разбирательства, в том числе - своему подзащитному.
С учетом вышеизложенного заявитель счел необходимым довести о
случившемся до сведения Совета Адвокатской палаты г. Москвы,
президента Адвокатской палаты г. Москвы для решения вопроса о
дисциплинарной ответственности адвоката Ш. за грубые нарушения
адвокатом требований норм уголовно-процессуального закона,
Федерального закона N 63-ФЗ от 31.05.2002 "Об адвокатской деятельности
и адвокатуре в Российской Федерации" и Кодекса профессиональной этики
адвоката, принятого 31.01.2003, допущенные им при участии в качестве
защитника в рассмотрении уголовного дела по обвинению С. в Т. районном
суде г. Москвы.
...Изучив письменные материалы дисциплинарного производства,
обсудив доводы сообщения федерального судьи Т. районного суда г.
Москвы Р. от 20 июня 2008 г., Квалификационная комиссия, проведя
голосование именными бюллетенями, пришла к следующим выводам.
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан
честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и
своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные
интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской
Федерации средствами; соблюдать Кодекс профессиональной этики адвоката
(подп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона "Об адвокатской
деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", п. 1 ст. 8 Кодекса
профессиональной этики адвоката). За неисполнение либо ненадлежащее
исполнение своих обязанностей адвокат несет ответственность,
предусмотренную Федеральным законом "Об адвокатской деятельности и
адвокатуре в Российской Федерации" (п. 2 ст. 7 названного Закона).
Участвуя или присутствуя на судопроизводстве, адвокат должен
соблюдать нормы соответствующего процессуального законодательства,
проявлять уважение к суду (ч. 1 ст. 12 Кодекса профессиональной этики
адвоката).
При невозможности по уважительным причинам прибыть в назначенное
время для участия в судебном заседании, а также при намерении
ходатайствовать о назначении другого времени для его проведения,
адвокат должен заблаговременно уведомить об этом суд и согласовать с
ним время совершения процессуальных действий (п. 1 ст. 14 Кодекса
профессиональной этики адвоката).
При рассмотрении дисциплинарного производства, носящего
публично-правовой характер, Квалификационная комиссия исходит из
презумпции добросовестности адвоката, обязанность опровержения которой
возложена на заявителя (участника дисциплинарного производства,
требующего привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности),
который должен доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как
на основания своих требований.
Адвокат Ш. не отрицает, что за несколько дней до судебного
заседания 13 мая 2008 г. явился в Т. районный суд к федеральному судье
Р.
Однако адвокат по-иному, чем заявитель, объясняет как цель своего
визита (ознакомление с приобщенными к материалам дела аудио- и
видеозаписями), так и содержание состоявшегося между ним и федеральным
судьей разговора, которое, по мнению Комиссии, не свидетельствует о
нарушении адвокатом Ш. норм законодательства об адвокатской
деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.
При таких обстоятельствах пояснения заявителя недостаточны для
опровержения презумпции добросовестности адвоката.
Аналогичную оценку дает Квалификационная комиссия и доводам
заявителя о якобы имевшей место со стороны адвоката Ш. попытке
получить у следователя Д. конверты со смывами рук обвиняемого С. для
передачи в суд со ссылкой на якобы положительное судебное решение по
этому вопросу.
Адвокат Ш. дал и по этому вопросу подробные, последовательные,
убедительные объяснения, представил фотографию лицевой и оборотной
стороны конверта.
При таких обстоятельствах презумпцию добросовестности адвоката в
отношении рассматриваемого довода заявителя также следует считать не
опровергнутой.
Относительно высказанных заявителем претензий к некорректности
поведения адвоката в судебном заседании Т. районного суда г. Москвы 6
июня 2008 г., когда защитник - адвокат Ш. - заявил: "У меня возражения
на действия председательствующего. Председательствующий принимает или
отклоняет вопросы, но не снимает их, так как в процессе ничего не
вешается", Квалификационная комиссия отмечает следующее.
УПК РФ прямо не закрепляет, в какой форме (какими словами) должны
заявляться участниками судопроизводства возражения на действия других
участников, в том числе и суда, а также в какой форме (какими словами)
председательствующий должен разрешить заявленные иными участниками
судопроизводства возражения.
Части 1-2 ст. 243 УПК РФ лишь указывают на то, что
председательствующий руководит судебным заседанием, принимает все
предусмотренные настоящим УПК РФ меры по обеспечению состязательности
и равноправия сторон, обеспечивает соблюдение распорядка судебного
заседания, разъясняет всем участникам судебного разбирательства их
права и обязанности, порядок их осуществления, а также знакомит с
регламентом судебного заседания, установленным статьей 257 УПК РФ.
В этом смысле чуть более точно была сформулирована ч. 2 ст. 243
УПК РСФСР 1960 г.: "Председательствующий руководит судебным
заседанием, принимая все предусмотренные настоящим Кодексом меры к
всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств
дела... устраняя из судебного разбирательства все, не имеющее
отношения к делу...".
Словосочетание "снять вопрос" в УПК РФ действительно не
упоминается, но в ч. 2 ст. 53 сказано: "Следователь может отвести
вопросы защитника, но обязан занести отведенные вопросы в протокол", а
в ч. 2 ст. 190 УПК РФ - "В протокол записываются все вопросы, в том
числе и те, которые были отведены следователем или на которые
отказалось отвечать допрашиваемое лицо, с указанием мотивов отвода или
отказа".
Таким образом, буквально УПК РФ говорит только о праве
следователя "отвести вопросы защитника". Полномочие
председательствующего "принять или отклонить" вопрос защитника, на чем
адвокат Ш. настаивал в своем возражении на действия
председательствующего, в УПК РФ прямо также не названо.
Между тем совершенно очевидно, что во время допроса как на
предварительном следствии, так и в суде за должностным лицом, которое
в данный момент ведет производство по уголовному делу, УПК РФ признает
право принимать процессуальные способы реагирования в отношении
участников судопроизводства, которые злоупотребляют предоставленными
им процессуальными правами, а за этими участниками, в свою очередь,
право как заявить возражения (подать жалобу) на действия
соответствующего должностного лица, так и заявить ему отвод по
основаниям, установленным в ст. 61-67 УПК РФ.
С точки зрения русского языка словосочетания "снять вопрос",
"отвести вопрос", "отклонить вопрос" являются синонимами. Глагол
"снять" имеет, среди прочих, значение "устранить, отменить" (см.
Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1984. С. 642).
В этой связи Квалификационная комиссия обращает внимание адвоката
Ш. на необходимость заявлять возражения не на любые, а лишь на ту
часть действий председательствующего, которые действительно направлены
на лишение или ограничение законных прав и интересов подсудимого и/или
его защитника.
Являясь независимым профессиональным советником по правовым
вопросам, "адвокат не может быть привлечен к какой-либо
ответственности... за выраженное им при осуществлении адвокатской
деятельности мнение, если только вступившим в законную силу приговором
суда не будет установлена виновность адвоката в преступном действии
(бездействии)" (п. 1 ст. 2, п. 2 ст. 18 Федерального закона "Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"),
поэтому Квалификационная комиссия вправе оценивать на предмет
соответствия адвокатской этике лишь форму выражения адвокатом Ш. в
возражениях на действия председательствующего своего мнения о том,
какова роль (функции) судьи в допросе свидетеля в состязательном
судебном следствии.
Проанализировав содержание отраженного в протоколе судебного
заседания от 6 июня 2008 г. возражения адвоката Ш. на действия
председательствующего, Квалификационная комиссия не считает, что в
форме выражения адвокатом своего мнения о том, каким образом
председательствующий должен выражать свое отношение к вопросам,
задаваемым защитником свидетелю во время допроса, проявлено неуважение
к суду, то есть положения Кодекса профессиональной этики адвоката, в
том числе п. 1 ст. 4, п. 2 ст. 8, подп. 7 п. 1 ст. 9 и ст. 12, им не
нарушены.
Относительно неявки адвоката Ш. в судебное заседание 20 июня 2008
г. после перерыва, объявленного 19 июня 2008 г. по окончании рабочего
времени, Квалификационная комиссия отмечает следующее.
Квалификационная комиссия не может согласиться с утверждением
заявителя о том, что "в соответствии с нормами УПК РФ
председательствующий по делу не обязан обсуждать дату судебного
заседания со сторонами, тогда как согласно ст. 14 Кодекса
профессиональной этики адвоката последний при невозможности по
уважительным причинам прибыть в назначенное время для участия в
судебном заседании должен заблаговременно уведомить об этом суд",
поскольку согласно общим началам осуществления правосудия в Российской
Федерации, а также общепринятым нормам морали (межличностного общения)
законодателем презюмируется конструктивное сотрудничество
профессиональных участников уголовного судопроизводства при исполнении
каждым из них возложенной на него законом процессуальной функции.
В то же время Квалификационная комиссия соглашается с доводом
заявителя о том, что "в данном случае судебное заседание не было
отложено, судом был объявлен перерыв в процессе, т.е. вопрос об
обсуждении даты нового слушания не мог обсуждаться в принципе",
поскольку по смыслу УПК РФ, начав (продолжив) 19 июня 2008 г.
рассмотрение уголовного дела, суд был вправе непрерывно слушать его,
прерываясь только на ночное время, выходные и праздничные дни, в
течение такого количества дней, какого требовали интересы правосудия в
данном случае. 20 июня 2008 г., т.е. на следующий рабочий день,
адвокат Ш., по общему правилу, был обязан явиться в Т. районный суд г.
Москвы для продолжения участия в качестве защитника в рассмотрении
уголовного дела в отношении С. Поэтому Квалификационная комиссия
обращает внимание адвоката Ш. на ошибочное указание им в факсограмме
от 20 июня 2008 г. исх. N 176 "О рассмотрении уголовного дела",
направленной им в Т. районный суд г. Москвы, на то, что "19.06.2008
судья Р. без обсуждения с участниками судопроизводства приняла по
уголовному делу С., чьим защитником я являюсь, решение отложить
рассмотрение дела на 11 час. 20.06.2008".
Однако с учетом данных адвокатом Ш. объяснений в данном
конкретном случае Квалификационная комиссия не может признать в факте
его неявки 20 июня 2008 г. в Т. районный суд г. Москвы для продолжения
участия в качестве защитника в рассмотрении уголовного дела в
отношении С. нарушения норм законодательства об адвокатской
деятельности и адвокатуре и/или Кодекса профессиональной этики
адвоката.
Адвокатом Ш. представлены письменные доказательства того, что 20
июня 2008 г. он по просьбе матери своего подзащитного Г. в неотложном
порядке обратился к начальнику Учреждения ИЗ-77/5 УФСИН России по г.
Москве с заявлением об обеспечении безопасности осужденного. Из
полученного адвокатом ответа и.о. начальника Учреждения от 14 июля
2008 г. N 50/2/6-2693 следует, что согласно запросу адвоката "Г. был
переведен в другую камеру равнозначной категории лиц".
Квалификационная комиссия обращает внимание заявителя на то, что
неявка адвоката Ш. 20 июня 2008 г. в судебное заседание была
обусловлена необходимостью обеспечить соблюдение в отношении другого
его подзащитного Г. гарантированных ст. 20 и 21 Конституции РФ каждому
права на жизнь и права не подвергаться пыткам, насилию, другому
жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению (в силу
ст. 18 и ч. 3 ст. 56 Конституции РФ указанные права и свободы являются
непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и
применение законов и не подлежат ограничению даже в условиях
чрезвычайного положения).
Кроме того, адвокат Ш. исполнил обязанность, возложенную на него
п. 1 ст. 14 Кодекса профессиональной этики адвоката, уведомив Т.
районный суд г. Москвы о невозможности явки 20 июня 2008 г. для
участия в судебном заседании по уголовному делу в отношении С. путем
направления факсограммы, которая, что не отрицается заявителем,
поступила в суд до начала судебного заседания.
Исследовав доказательства, представленные участниками
дисциплинарного производства на основе принципов состязательности и
равенства прав участников дисциплинарного производства,
Квалификационная комиссия приходит к выводу о том, что адвокатом Ш.
при обстоятельствах, описанных в сообщении федерального судьи Т.
районного суда г. Москвы Р. от 20 июня 2008 г., не допущено нарушения
норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и/или
Кодекса профессиональной этики адвоката.
На основании изложенного Квалификационная комиссия Адвокатской
палаты города Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 Федерального закона
"Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и
подп. 2 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, выносит
заключение о необходимости прекращения дисциплинарного производства в
отношении адвоката Ш. вследствие отсутствия в его действиях
(бездействии), описанных в сообщении (частном постановлении)
федерального судьи Т. районного суда г. Москвы Р. от 20 июня 2008 г.,
нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и
адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.
Совет согласился с мнением Квалификационной комиссии.
14 ноября 2008 г. |